В потоках черных, Под сердцем тьмы - стр. 11
– Как ваше имя? – Привычно спросила она его.
– Нинэль, – привычно ответил он.
Женщина с удивлением замерла. Но мгновение спустя улыбнулась, похлопала по плечу Ноэля – он внезапно ощутил тепло ее руки – и прошептала:
– Все хорошо, Нинэль, добро пожаловать домой.
– А почему вы его не убрали с проекта? – Возмутился Игорь. – Это четвертый андроид, которого он угробил.
Инесс вздохнула:
– Я же говорила тебе про самообучаемость, помнишь? Цель эксперимента – не создание нового препарата, а выявление продвинутых андроидов, уже перешедших стадию осознания себя как личности. Мы проверяли, сможет ли их сознание найти путь из искусственного тела. Пробовали разные сценарии, но оказалось, что самосохранение оказался самым действенным стимулом.
Игорь стоял ошеломленный: все эти месяцы он занимался тем, что провоцировал сознание андроидов на прорыв.
– И? Что?
Инесс улыбнулась:
– Как видите, все удалось. Рон заперт в теле андроида, Нинэль осваивает его молодое и живое тело. Эта стадия эксперимента оказалась успешной. Вы представляете, какие перспективы открываются перед человечеством?! Вечная жизнь, расселение по планетам с не самыми дружелюбными условиями, решение проблемы перенаселения Земли, нехватки ресурсов…
– Но зачем?! Я не понимаю, – он посмотрел на исковерканное температурой и давлением тело андроида, закрепленное на операционном столе. – Почему именно… так?
Инесс посмотрела на него с примесью сочувствия:
– Благодаря сегодняшнему эксперименту, мы узнали, что прорыв и подлинное замещение случается при единственном сценарии – когда андроид испытывает боль. Сознание, временно вытесненное из искусственного тела, начинает искать выход и, если оно достаточно развито, то находит его. И это будет тот самый путь, по которому пришло сознание оператора.
Игорь посмотрел на андроида:
– То есть для экваринга развитые андроиды не подходят, верно я понимаю?
Инесс кивнула:
– Именно.
– А что делать с ним… Роном?
Инесс вздохнула:
– Понаблюдай за ним… Он ведь знал, на что шел, подписывая документы – профессия тестировщика всегда сопряжена с риском. Когда завершите ремонт тела Нинэля, приступим к следующей фазе эксперимента, будем возвращать Рона назад.
История третья. Плата
Клириканец хмурился и смотрел волком.
– Не нравится твоя идея мне…
Артем усмехнулся: когда товарищ злился, он всегда путал порядок слов, на интерлингве получалась вот такая абракадабра.
– Она не должна тебе нравится, друг Ираль, – землянин посмотрел снизу вверх, уже вкручивая диагностическую капсулу в полотно лианина. – Ты испытатель, риск – твоя профессия.
Клириканец свесился с навигаторского кресла, повел носом и скривился. Тут Артем был с ним солидарен – лианин, в самом деле, вонял отвратно, отдаленно напоминая смесь прокисшего молока с младенческой рвотой. Да и выглядел не симпатично: белесая плесень с длинными ворсинками, которые покачивались от дуновения любого ветерка. Напоминало беззубые рты слепых чудовищ.
Полотно с только что созревшей культурой, в отличие от ожиданий и расчетов, не сворачивалось валиком, а растягивалось под пальцами и рвалось, оставляя на коже ученого неприятную на ощупь слизь. Артем старался не обращать внимание на такое мелочи – разработанный им экспериментальный материал должен был совершить революцию в космосе: нейропроводник нового поколения, который соединит нервную систему человека с любым механизмом в единое целое. Молодой ученый видел перспективы его использования и в медицине, и в навигации, и механике, открывало новые горизонты нейропрограммирования и биоинженерии. Но сперва нужно было пройти апробацию, с чем сейчас и возникли проблемы – лианин не раскладывался. Артем специально сформировал его не в виде волокна, а напитал им ткань. По задумке, ячейки нейропроводника должны прорасти через волокна и образовать довольно плотное и прочное покрытие для навигаторского кресла. Но, как это часто бывает на этой стадии научных изысканий, что-то пошло не так.