В постели с начальником - стр. 3
Он закрыл дверь на замок.
– Обсудим. Только сначала – ты встанешь у окна и снимешь с себя всё, кроме каблуков.
– Простите?
– Не делай вид, что не знала, зачем пришла.
Она стояла, не двигаясь. Горло пересохло. Но тело – уже выбрало. Он подошёл. Медленно. Коснулся шеи, провёл пальцем вниз – по ключице, по пуговице блузки.
– Ты знала. С первого дня.
Она задохнулась от его близости. Когда он поцеловал её шею, горячо, глубоко, она сама развернулась к нему, отдавшись губам, рукам, жару. Он раздевал её не спеша, каждой вещью будто отрывая слой защиты. Когда она осталась в одних каблуках, он отстранился. Просто смотрел. И это было страшнее любого прикосновения.
– Повернись, – велел он. Она подчинилась. – Ниже. Руки на стекло.
Он прижал её к холодному стеклу, и она вздрогнула – не от страха, а от предвкушения. Его пальцы вцепились в её бёдра, оставляя красные отметины, а другой рукой он резко оттянул её голову назад, обнажив шею.
– Ты моя.
Губы обожгли кожу, зубы впились в плечо, и она застонала, чувствуя, как по спине растекается жгучая волна. Его ладонь опустилась между её ног, грубо раздвинула пухлые, уже влажные губы её промежности, обнажая розоватую, блестящую от возбуждения плоть. Пальцы втерлись в её раскрывающийся бутон клитора, затем резко ввели внутрь – не лаская, а проверяя, как её внутренние мышцы тут же сжались вокруг них, горячие и упругие.
– Всё равно мокрая. Даже когда делаешь вид, что сопротивляешься.
Она хотела что-то сказать, но он резко раздвинул её сочные, набухшие половые губы и ввёл два пальца внутрь, заставив её выгнуться. Боль и наслаждение смешались в один вихрь, когда её узкий проём растягивался, принимая его, а влага стекала по внутренней стороне её бёдер.
– Нет? Тогда скажи "стоп".
Но она знала правила. Не сдаваться. Не отступать.
Он вытащил пальцы, и в следующее мгновение головка его члена упёрлась в её вход – крупная, твёрдая, с натянутой кожей, под которой пульсировали вены. Его яйца, плотные и тяжёлые от желания, прижались к её промежности, горячие, как раскалённый металл.
– Последний шанс.
Она молчала. Он вошёл одним резким толчком, разрывая её надвое. Её внутренности сопротивлялись, мышцы сводило от непривычного вторжения, но он прорвался глубже, пока его лобок не прижался к её дрожащему клитору.
Она вскрикнула, ногти впились в подоконник, но он уже двигался внутри – жёстко, глубоко, без права на передышку. Каждый раз, когда он выходил почти полностью, её влага покрывала его ствол, а когда вгонял себя обратно, её тело сжималось вокруг него, как горячий шёлковый мешок.
– Чья? – его голос был хриплым, губы прижались к её уху.
– Твоя…
– Громче.
– ТВОЯ!
Он рыкнул и вогнал её в стекло ещё сильнее, одной рукой обхватив горло, другой пригвоздив запястье. Его яички бились о её промежность с каждым толчком, а её клитор терся о его лобок, посылая в живот волны жгучего удовольствия. Она чувствовала, как теряет контроль – над телом, над мыслями, над всем. Как её внутренности сжимаются в преддверии оргазма, как её щелка пульсирует вокруг его члена, требуя больше, глубже, жёстче.
И это было прекрасно. Каждое движение – властное, точное, выверенное. Его ладонь на её животе удерживала равновесие. Его дыхание в шее сбивало мысль. Его темп – ритм, который она уже не могла не чувствовать.