В поисках солнца - стр. 20
– Говорят, – с любопытством склонил голову набок Райтэн, рассматривая нового знакомого, – вы пишете и читаете по-анжельски?
– Как иностранец, – то ли подтвердил, то ли опроверг Дерек с лёгким смешком.
В самом деле, анжельский язык был достаточно сложен в освоении, и тому, кто не был рождён в Анджелии и не привык говорить и думать на нём с детства, не так-то просто было зайти дальше основ.
– А! – кивнул сам себе Райтэн и как будто делая вывод из только что сказанного, уверенно подтвердил: – На море нынче зыбь, да! [1]
Дерек честно попытался подхватить мысль – анжельцы славились своими погодными диалогами – и, как ему казалось, высказался в тему:
– Жаль, что солнце почти не греет.
Райтэн несколько секунд смотрел на него в упор с некоторым удивлением; потом уголок его губ дрогнул – он явно подавлял смех – но смех этот всё же отразился в его голосе, когда он отметил:
– Да, теперь вижу, что как иностранец.
В любом приличном обществе, вне зависимости от страны, разговоры о погоде были приняты как уместный способ наладить контакт. Но анжельцы в этом искусстве дошли до невиданных высот. Пользуясь метафоричностью своего языка, они с помощью разговора о погоде могли провести полноценную беседу, затрагивающую самые сложные аспекты как бытовых, так и абстрактных вопросов.
Будучи в Анджелии и наблюдая, как анжельцы разговаривают между собой в Ньоне, Дерек отметил, что погодным разговорам уделяется много времени, но понять принцип, по которому они строятся, так и не смог.
– Глупость сморозил? – уточнил Дерек, надеясь внутри себя, что это всё-таки получилась глупость, а не что-нибудь оскорбительное.
Райтэн покусал губы; в глазах его зажглись смешки.
– В деловом контексте, – объяснил он, – замечая недостаток солнца, лучше говорите «зато солнце не слепит глаза», или, напротив, «без солнца стало плохо видно». Говорить о недостатке или избытке тепла… – он прикусил губу, слегка хмыкнул и выбрал слово: – Неуместно.
– Спасибо, я запомню, – обезоруживающе улыбнулся Дерек, довольный, что выяснил, по крайней мере, что у погодных разговоров есть зависимость от контекста отношений между говорящими.
– В любом случае, – чуть помолчав, вернулся к своему делу Райтэн, – погодных нюансов у меня там нет, так что, думаю, разберётесь. Пройдёмте?
Он махнул головой в сторону юта, так и не объяснив, что ему, собственно, требуется. Однако Дерека это ни капли не смутило – он, напротив, был чрезвычайно рад, что у кого-то из «высшего круга» на корабле нашлась для него задача – ведь это позволяет завести связи, которые, возможно, пригодятся.
Тесная каюта-закуток, в которой ютился Райтэн, едва вмещала в себя кушетку, столик и стул. Зато в открытый порт проникало достаточно солнца, чтобы за столом можно было вести какую-никакую работу – в светлое время суток. Засадив Дерека на стул, Райтэн забрался на койку – иначе подлезть и объяснить что-то о бумагах на столе было невозможно – и взялся за огромный лист, на котором была начертана таблица, заполненная лишь на пару строк.
– Смотрите, – пододвинул он лист Дереку, – вот это мне нужно оформить. Названия корабля, – ткнул он пальцем в первую графу, – а дальше пошло-поехало. Водоизмещение, количество палуб, матч, длина-ширина, осадка, год спуска на воду, верфь, на которой строили… – в общем, он озвучил все столбцы, коих было пару десятков, и завершил их странным: – И здесь вот – сколько было столкновений с пиратами, и кто ушёл, кто попался.