В погоне за собой, или Удивительная история Старика - стр. 39

– Дать вам обезболивающее?

– Нет нужды,– отмахнулся Старик, морщась при этом. Из уголка правого глаза у Акеля вытекла слезинка.

– Почему вы терпите?– недоумевал я.– Вы же могли позвать меня, и я бы сразу вам помог. Зачем встали и подошли к двери? Почему не пьете обезболивающее?

– Часто боль – это хорошо. Мне она напоминает о том, кто я есть. И я хочу остаться мужчиной и терпеть ее, а не глотать таблетки горстями. Она давно хочет сломить меня, но пошла она к черту. То единственное, что сломило меня, произошло давно, и по сравнению с этим ноющие суставы и комка грязи не стоят.

Мне было интересно, о чем же таком он говорит, но для вопросов был и момент не подходящий, и состояние у меня было паршивое.

Накрывшись пышным одеялом, Старик положил руки поверх него, а после попросил включить светильник и взял с прикроватной тумбы увесистую «Американскую трагедию», прочитанную на четверть (судя по местоположению ляссе).

– Как соберусь спать, позову тебя через рацию,– сказал Акель.– Нельзя забывать о пилюлях. А пока убери всю посуду обратно на поднос и оставь его рядом с входной дверью снаружи дома. Прислуга заберет.

– Хорошо, Акель.

Когда я шел прочь из спальни, то чувствовал взгляд Старика, упершийся мне в спину.

Прикрыв за собой дверь, мне пришлось выполнять поручение. Не торопясь, я собрал весь оставшийся мусор и, сложив посуду, вытер тряпкой поверхность стола. Все это время попивал остатки вина. Заметив, что оно почти кончилось, позволил себе долить еще немного, после чего унес опустошенную наполовину бутылку на место, и выкатил тележку.

Открыв дверь и выйдя наружу, я услышал биение капель дождя о крышу и землю. Влажный воздух приятно ласкал ноздри и освежал голову.

– Клим!– вдруг послышался зов, раздавшийся из динамиков рации, заставивший меня прекратить довольствоваться погодой.– Иди сюда.

Вернувшись в спальню Старика, я заглянул внутрь.

– Включи телевизор,– увидев мое лицо, попросил Акель.– На флешке в одном из файлов есть подборка классической музыки. Включи ее,– я начал выполнять просьбу и услышал тихое шипение позади.– Чертов дождь.

Запустив первую композицию из перечня, «Лунный свет» Дебюсси, я так же по настоянию Старика опустил защитные ставни на панорамные окна, и только после этого он вновь меня отпустил.

Сходив на веранду за ноутбуком, я расставил брошенные шахматные фигуры по местам, после чего вернулся на кухню, прихватил бокал вина, и направился на второй этаж в выделенную для моего распоряжения комнату.

В мыслях на протяжении всего этого времени у меня крутились слова господина Вирта. Тогда я злился на него, и лишь спустя время осознал, насколько он был тогда прав и какой важный совет я получил в тот вечер. Тогда мне пришлось отхватить еще одну Божью пощечину, посланную через Старика.

VIII

Усевшись за письменный стол и не зная, чем себя занять, я буравил взглядом стену и размышлял, прокручивая слова Акеля в своей голове. Во мне боролись две личности, та, что была согласна с Виртом, и та, что считала его маразматиком и пустословом.

Прервал их дискуссию телефонный звонок. Лежавший на столе телефон завибрировал, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Взяв его, я посмотрел на дисплей и прочитал имя звонившего, после чего принял вызов и приложил смартфон динамиком к уху.