В плену порочных снов - стр. 28
Ну когда же доедет чертов лифт?!
21. Глава 20
Словно бы мне назло, мы никак не доезжали до первого этажа. Да и народу меньше не становилось.
Казалось, что я скоро расплавлюсь. Однако, непонятно, отчего именно: пылающих щек от стыда, прожигающего взгляда и жара тела коллеги или странного разгорающегося изнутри (чего-то), отчего я не могла вдохнуть полной грудью.
Вдобавок ко всему перед глазами возникла картина из сна, которая не желала уходить, как бы я ни старалась её прогнать.
Несмотря на очень явные различия между мужчинами (как минимум то, что один из них не существует в реальности!) было что-то такое…
Проклятье, Алиса! После трехлетнего целибата, облома и эротического сна немудрено, что меня будет так сильно колбасить от находящегося рядом со мной привлекательного самца.
Самца. Тьфу, блин! Ещё в реальности мне не хватало животного разнообразия.
– Алиса, все в порядке? – Павел прикоснулся костяшками пальцев к моей щеке, влезая в мои мысли.
Только сейчас до меня дошло, что достаточно долгое время мы продолжали стоять в лифте/
– Мы… мы застряли? – удивленно уставилась на мужчину, пытаясь заставить работать свой мозг.
Словно в подтверждение произошел резкий толчок, отчего я непроизвольно вскрикнула и вцепилась мертвой хваткой в Павла.
Почему-то, когда лифт пошатнулся, я вдруг ощутила небывалый ужас, словно сейчас сорвусь в пропасть. Словно снова попала в свой кошмар, что снился в канун расстроенной свадьбы. Какое-то проклятие Соколовского, не иначе. Стоит вспомнить о паршивом предателе, как в жизни начинается странная канитель.
Лифт дернулся еще раз и полностью замер. Вместе с тем свет, вспыхнув ярче, полностью погас. Поежившись, я невольно всхлипнула. Что может быть страшнее, чем застрять в кабине лифта в районе двадцатого этажа? Застрять в темной кабине с толпой незнакомых людей.
– Сети нет, – буркнула какая-то девушка.
– Ну вот, пожрали, называется, – проворчал мужской голос.
Жратва – это все, о чем могут думать люди, чья жизнь буквально висит на тросе (или на тросу?)?!
Мне стало одновременно мерзко, обидно и душно. Кожа начала зудеть, а непрошенные слезы оросили щеки. Но я боялась отнять руки от чужого пиджака, словно это была единственная точка моей опоры.
На мою поясницу легла ладонь. Павел притянул меня еще ближе к себе, словно, пытаясь защитить. Этот жест мужчины стал последней каплей и я, закусив губу, разрыдалась.
– Тшшш, – зашептал в макушку мужчина. – Все будет хорошо, слышишь?
Я слышала, но не верила. Господи, до чего же бесполезную жизнь я прожила! Вот сейчас даже вспомнить нечего, кроме, разве что, тимбилдинга. Те недолгие мгновения, когда я испытывала не только страх, но и крупицы свободы. А остальное время будто и не жила вовсе.
Послушная дочь своих родителей, кроткая невеста неверного жениха, затем – идиотка, сбежавшая неведомо куда, где жизнь свелась к выживанию…
Боже! Вот о чем я мечтала в детстве? Разве я хотела работать долбаным менеджером? Я мечтала петь на сцене. Только отец сказал, что на сцену попадают через постель и он никогда не поддержит потаскуху… А после и мама добавила, что у меня слишком посредственная внешность, я ведь очень любила покушать. Да и Диана говорила, что для сцены нужен талант, а я просто милая.
А еще я мечтала путешествовать! Пляжный отдых? Фу, нет. А вот искупаться в горном озере или забраться на Тадж-Махал… Мотоцикл! Мне хотелось иметь мотоцикл, но… “Дочь, это не твое. Забудь”, – сурово произнес отец, лишь стоило заикнуться об этом.