В Ожидании - стр. 12
– Ты все же вернулся! – прошептала Лида, сияя и смахивая с уголков глаз слезы.
– Я же обещал! – ответил Андрей, вставая и помогая подняться ей.
Раньше, чем он успел опомниться, Лида снова обняла его, порывисто и искренне, и таких крепких объятий нельзя было ожидать от юной и хрупкой девушки. Так не обнимают возлюбленных – их обнимают нежно, словно боясь повредить. Так обнимают только друзей, самых верных, самых дорогих… Ну, или тех, кто отправился за тобой в царство Аида, чтобы попытаться помочь тебе вернуться в мир живых.
– Прости, что я убежала, – прошептала она ему на ухо, – я так перепугалась… Она была такой огромной, такой страшной…
– Ты все правильно сделала, – так же шепотом ответил Андрей, – я же сам велел тебе бежать, помнишь?
– Да, но… Но ты вернулся за мной, а я сбежала, оставила тебя наедине с этими псами.
– Отставить себя корить! – добавив командирского рыка в голос, сказал Андрей, – лучше познакомь меня с остальными!
Лида отстранилась, шмыгнула носом, и обвела взглядом людей, собравшихся вокруг них полукругом. На взгляд Андрея, никто из присутствующих не вышел из возраста тинейджерства, самому старшему явно было не больше двадцати лет. Это наводило на мысли о том, что Ожидание – не одно, и что умершие (или умирающие) собирались в этом месте в ожидании Паромщиков по возрастному признаку. Вряд ли за истекшие несколько часов в мире умерли только десяток подростков, наверняка прощались с жизнью и взрослые люди, и старики. А раз их здесь нет, значит они где-то в другом месте… Тоже на берегу реки, ждут переправы к Свету? Или Ожидание только для молодежи вот такое, а для всех остальных – какое-то иное?
Впрочем, это он надеялся выяснить как минимум лет через 40, а лучше – через 60, в глубокой старости, когда придет время и ему на правах постояльца, а не случайного гостя, оказаться в Ожидании.
– Это Андрей, – представила его Лида своим товарищам по несчастью, – вы мне еще не верили!
Андрей кивнул.
– Я еще все имена не запомнила, так что лучше вы представьтесь сами, – попросила она.
– Давайте по часовой стрелке, – предложил рослый парень со спортивной стрижкой, стоявший крайним слева в образовавшемся вокруг Андрея и Лиды полукруге. – Антон. Москва. Ночное нападение гопников. Зарезали, проще говоря.
– Маша, – продолжила совсем еще юная девочка в светлом платьице. – Москва, рак.
Сказано это было так просто, что в первый момент Андрею показалось, что девочка просто назвала свой знак зодиака, а вовсе не диагноз. Рак… Вот так просто и обыденно. Сколько же лет она жила с этим? C осознанием того, что скоро умрет? Каково это было, готовиться к смерти в то время, как сверстники играли на улице в снежки?
И словно прочтя мысли Андрея, Маша добавила:
– Мне 11 лет. В августе исполнилось… Два года я провела в больнице…
Не было в этом голосе детской простоты. Была боль…
– Ян, – представился третий, сгладив неловкую паузу, и ухмыляясь от уха до уха. Высокий лоб и пустые глаза наводили на мысль о еще одной неизлечимой, правда, не смертельной болезни. Синдром Дауна или что-то в этом духе… – Самара. И не знаю, с чего вы все взяли, что умерли, а я, например, жив, просто сплю. И вижу странный сон…
При этих словах Антон презрительно хмыкнул, за что Лида метнула на него недовольный взгляд.