В огнях полуторки - стр. 6
Веял летний ветерок. На молодых деревьях чуть заколыхалась ещё свежая и зелёная листва. Водитель Николай, держа в руке наган, присел на широкую подножку. Он вновь глубоко вздохнул. Мысли его томили. «Что на меня нашло? Я не побежал в укрытие. Наверное, испугался за полуторку. За свою боевую подругу. А как ещё? За себя не испугался. А за неё испугался. Вон некоторые горят… Я взял да и пальнул по нему… Один своё отлетал сволочь… Будет знать, как обижать… Вроде бы и неживая… Но живая моя полуторка. Она вместе со мной дышит. Вместе воюет. Как её бросить на произвол. Я не мог… Маруся. Целая. Живая. Весёлая моя. И готова ехать дальше. Держись Маруся. Я с тобой. Болото наше…», – подумал он. Николай прислонил руку к переднему крылу полуторки. Он чуть погладил по нему ладонью.
– Держись моя крошка. Прорвёмся, – тихо сказал Николай.
Вдали чудно расплывались яркие облака. Зрел красивый закат. Вечер был в самом разгаре. Веяло приятным ветерком. Где – то подали голоса дикие пернатые. Но угомонились быстро. На дорогу живо вышли бойцы. Все взялись за дело. Командир Николай Зайцев, убрав пистолет в кобуру, живо обошёл полуторку. Он встал напротив водителя Николая. Тот тут же поднялся и встал по стойке смирно.
– Так. Управителев. Ты что вытворяешь? Тебе жить, что – ли надоело. ААА. Я тебя спрашиваю…, – сурово заявил старший лейтенант.
Николай, глядя на лицо командира, слегка вздохнул. Глаза прищурились. Он что – то хотел сказать. Но не решился.
– Молчишь. Да я тебя под трибунал отдам. Я же приказал в укрытие. Ты что ещё и немой…, – заявил командир.
– Товарищ командир… Да задел он меня за живое…, – ответил водитель.
– Куда задел? Ты ранен?
– Да не в том плане… Я вижу он по нашим полуторкам бьёт… Как зверь дикий. А они тут на дороге, как в тире мишени… Ну я решил ответить…, – ответил водитель.
– Молчать…, – закричал командир Зайцев.
Веял чуткий ветерок. Рядовой Владимир Даниленко показался во всей красе. Сам высокий, стройный, развитый физически. Стрижка гладкая стильная. На боку пилотка. На ней красная звёздочка. Лицо, как у кинозвезды. Глаза выразительные глубокие цвета морской бурлящей воды, взгляд волевой, нос прямой греческий, губы полные с оттенком малины. Рядом с ним стояли Курочкин Виталий и Петя Шимбарев. Витя рослый парень двадцати пяти лет. Лицо чудное. Его фейс чем – то походил на мордочку важного петуха. Глаза веселые, словно пьяные цвета песочного пляжа. Гимнастёрка плотно прилегала к упитанному телу. Пётр молодой и находчивый боец. Ему всего двадцать три года. А лицо, как у школьника восьмиклассника. Глаза цвета ночи прямо горят. Пилотка сидит прямо. Гимнастёрка слегка в пыли.
– Управителев. Да я тебя на губу посажу за такие вольности…, – сказал командир.
– Товарищ командир. Да за что его… Он же самолёт сбил. Ему орден надо дать…, – заявил водитель Владимир.
– Что? Самолёт.
– Да. Правда. Звезду героя. Он же его сбил. Прямо попал, я видел…, – подмигнув, добавил Витя.
– Точно попал. Мастерски…
– Да… Я тоже видел… Подтверждаю… Я прямо видел, как пилот после того, как Коля попал… Тот покривился в кабине… И вон лежит самолёт. Теперь груда металла. Хаахааа…, – ответил Петя.
– Так. Молчать Шимбарев. Даниленко. Ты свою полуторку видел. Дымится вон у кювета. Иди, собирай. Не сделаешь. Отправлю на губу…, – строго заявил командир.