В объятиях сердца - стр. 72

– Адам, прошу тебя, отпусти!

Я отворачиваю голову в сторону, но добиваюсь лишь того, что теперь Адам усыпает поцелуями всю правую сторону моего лица.

– Не отпущу. Больше никогда. И шагу от меня в сторону больше не сделаешь.

– Хорошо. Как скажешь. Хоть на поводке возле себя держи, но если хочешь, чтобы я была пригодна для дальнейшего использования, опусти меня сейчас вниз. Говорю же: мне дышать нечем. Ты слишком сильно меня сдавил.

И надо же! На сей раз Харт соизволяет меня послушать и мигом прекращает целовать. Но, увы, выдохнуть с облегчением не получается. Даже когда он небрежено, с неприкрытым раздражением сбрасывает меня на песок и позволяет отойти на пару метров.

Почему не получается?

Да потому что его чёрные глаза, вспыхнувшие опасным пламенем, отчётливо показывают мне степень его негодования.

– Ты опять за своё? – злость буквально съедает его низкий голос.

– О чём ты?

– Я тебе вроде бы уже сказал, чтобы ты забыла о работе, услугах и каком-либо использовании. Но ты опять об этом говоришь. Даже сейчас!

– Говорю, как есть, – бурчу я и сжимаюсь ещё больше, поймав в ответ испепеляющий взгляд.

– Как есть, значит?

– Да.

И этот мой короткий ответ совершает нечто невообразимое и прежде невиданное. Он будто бомбу внутри Адама взрывает, что сносит до самого основания всю его вечную сдержанность, после чего он начинает во весь голос… не поверите – кричать.

– Я несколько часов места себе не находил! Думал, что ты утонула! Приказал половине Канкуна тебя искать! Не позволил бы ни одному спасателю уйти, пока они всё дно моря не осмотрели бы и не нашли тебя! Едва сдерживал себя, чтобы не вмазать каждому идиоту, который раз за разом приходил ко мне без хороших новостей! И не сдержался, когда начальник береговой охраны заявил, что поиски лучше отложить до рассвета! А ты мне сейчас заявляешь, что я хочу только попользоваться тобой?! Серьёзно?! Дура! Какая же ты дура, Лина!

Он хватается за голову, взъерошивая свои волосы ещё сильнее, и начинает ходить из стороны в сторону.

– Да я сам чуть не сдох, пока находился в неведении! И каждый раз умирал от страха, когда мне звонили люди с катеров! Боялся, что скажут, что нашли твоё тело! Мёртвое! А затем представлял, как увижу его сам и… – он осекается, болезненно рычит и пронзает меня таким взглядом, что весь дух из тела выбивает, вынуждая затрястись так, словно на улице не летняя ночь, а арктическая. – И после этого ты приходишь целая и невредимая не пойми откуда и говоришь мне опять эту хрень!? Не смей этого больше повторять! Поняла меня?! Никогда не смей! И забудь об этом раз и навсегда, иначе, клянусь, я сам из тебя всю эту ересь выбью!

И будто намереваясь приступить к своей угрозе прямо сейчас, Адам рывком подходит ко мне, вынуждая от страха отскочить назад и чуть ли не завалиться на песок задницей. Чуть ли – не благодаря моей отменной координации движений, а из-за рук Адам, что вовремя схватили меня за плечи.

– Боже ты мой, Лина, да сколько можно бояться меня, как огня?! Не кулаками я это буду делать, и уж точно не сейчас! Я всего лишь хочу убедиться, не нужен ли тебе врач!

И все эти фразы он кричит так громко и отчаянно, что подо мной вся земля сотрясается.

– Чёрт! Ты же практически голая! – констатирует Харт, словно только сейчас замечает это.