В Новь - стр. 8

Усевшись в беседке во дворе, немного подумав с чего начать разговор, Игорь спросил:

– Серый, а что ты думаешь насчет Юльки?

Сергей встрепенулся и, внимательно посмотрев на Игоря, сбивчиво проговорил:

– Я. Всё думал с чего начать. Этот разговор…

– Ну ты даёшь…, – усмехнулся Игорь, – разговор можно было начать просто. Например: а что насчёт Юльки?

Сергей нахмурился:

– Да неудобно как-то, подходящий момент ждал, – пробормотал он невнятно.

– Неудобно спать на потолке – одеяло падает, – уверенно заявил Игорь, – Ну, так и что?

– А это сработает? – спросил Сергей (внешне он выглядел совершенно спокойно, но приглядевшись можно было увидеть признаки чрезвычайного волнения: покусывание губ, чуть более частые помаргивания).

– Сработать-то сработает, – кивнул Игорь, – Но есть одно «НО». Естественно – «НО» – паршивое, – глядя в глаза добавил он, – Попробую объяснить. Организм – он как флэшка. Всю свою жизнь он копит и записывает информацию обо всех, без исключения, событиях. Даже самых незначительных: получил ты в детстве в драке в глаз – записано, укусила пчела – записано, содрал коленку – записано, – Игорь, перечисляя, загибал пальцы, – Всё записано. В случае с Юлькой то же самое. Авария, которая её покалечила, подходит как нельзя более точно: был здоровый человек, потом бах – авария. В результате – калека. На «флэшке» есть информация о периоде, где она здорова, есть информация о событии-травме, есть информация о заживлении. Так вот: мы достаём из памяти ту информацию, где она здорова и предлагаем её организму. Он её принимает и возвращается в дотравматический период. Во сколько Юлька попала в аварию? – уточнил Игорь.

– В пятнадцать лет, – глядя в пол, угрюмо ответил Сергей.

– А сколько ей сейчас? – спросил Игорь – Сорок?

Сергей кивнул.

– Так вот, – продолжил Игорь, – возвращается-то он возвращается, но, как ты понимаешь, не бесплатно. По пути назад он вспоминает, как и когда ему было больно и плохо, а поскольку время на откат небольшое, в случае с Юлькой…, – он, закатив глаза, что-то подсчитал в уме, – это где-то дня три. В этот короткий промежуток он вкладывает всё, что претерпел за годы… Эта вспышка боли скоротечна для нас, но для того, кого лечат – это вечность, бездна боли. Правда, потом все возвращается на тот момент откуда ведется отсчет. Так это работает…

– А результат стопроцентный? – не поднимая глаз спросил Сергей.

Игорь кивнул:

– Но цена велика. Много боли… Сюда входит вся боль: сколько раз за 25 лет болели зубы, живот, голова… Всё записано. И всё будет проиграно в обратном порядке.

– Роды…, – тихо проговорил Сергей.

Игорь кивнул.

– Надо обсудить. С Юлькой, – сказал Сергей, вставая, – Надо обсудить…

Игорь опять кивнул.

– Да. И вот еще что, – спохватился он, – Во время процедуры из тела выделяется некая субстанция. В виде черной слизи, которая через некоторое время превращается в, чёрный же, газ. Я назвал её «luto corporis». Означает – телесная грязь. Так вот: этот газ во что бы то ни стало стремится попасть обратно в тело. И как только он туда попадёт – начинается обратный процесс старения. Поэтому, эту слизь следует собрать в герметичный пузырёк и беречь, как зеницу ока. Ибо если его открыть или разбить – газ вырвется наружу и найдёт свой организм. Где бы этот организм ни находился. И тогда конец сразу.