В начале была тишина - стр. 18

Мирон непроизвольно окинул взглядом стены и потолок, нигде не обнаружив камер видеонаблюдения. Он покачал головой: объяснение незнакомки ничего не проясняло, а ее слова походили на бред умалишенной.

А может, в этом и состоит разгадка: они просто находятся в дурдоме, а жуткие твари, космическая пустота и провалы в памяти – всего лишь результат побочных эффектов лекарств, которыми врачи пичкают пациентов?

Мирон хотел озвучить эту мысль, но передумал и спросил:

– Они – это люди?

Девушка осторожно кивнула.

– Сколько их?

Она пожала плечами и задумчиво проговорила:

– По-разному: бывает один, а иногда сразу несколько. Но они всегда следят. Хотя могут пройти дни, годы или целая вечность, пока за тобой никто не наблюдает, но затем кто-нибудь опять начинает следить. И тогда ты снова живешь.

Мирон вздохнул, прикрыв глаза: он не сомневался, что у девушки поехала крыша от пребывания в этом странном месте. Значит ли это, что та же участь ждала и его – бормотать безумные речи о неких загадочных людях, тайно наблюдающих за пленниками дома-лабиринта?

– Это какой-то эксперимент? – наконец спросил он. – Над нами ставят опыты?

Девушка грустно улыбнулась:

– Ты всегда задаешь этот вопрос, и каждый раз я тебе отвечаю: нет, это не эксперимент. Иногда ты спрашиваешь про психушку, и я тоже отвечаю: нет, это не психбольница, а мы не сумасшедшие.

Мирон растерянно смотрел на девушку, изумленный ее способностью читать мысли.

– И нет, я не читаю твои мысли, – добавила она все с той же печальной улыбкой. – Иногда ты помнишь то, что я тебе говорила, а иногда забываешь. Все это повторялось бессчетное количество раз – и будет продолжаться до тех пор, пока они за нами следят.

– Ну хорошо, – раздраженно согласился Мирон: у него оставалось еще много вопросов, и он хотел поскорее узнать ответы, как бы бредово они ни звучали из уст девушки. – Что это за дом? И как ты объяснишь перемены во внешности? Почему я очнулся с другим лицом?

Незнакомка закусила нижнюю губу и устало сомкнула веки – с таким видом, будто этот разговор действительно повторялся несколько раз, а потому начал ее утомлять.

– Дом принадлежит Первоисточнику, а мы – его собственность. Ты проснулся с другой внешностью, потому что по-прежнему находишься в процессе создания: Первоисточник не может определиться, каким ты должен быть. Я множество раз наблюдала эти перемены: порой ты выглядишь решительным и смелым, а иногда у тебя растерянный вид наподобие того, что был вчера. Меняется не только твоя внешность, но и характер. – Она замолчала, а затем, внимательно рассматривая Мирона, тихо добавила: – Сегодня ты просто… другой. Впервые ты помнишь, что было раньше.

Слова незнакомки еще больше все запутали. Вопросы множились в голове, и Мирон вдруг ощутил какую-то странную пустоту внутри. Он хотел спросить про Первоисточник, но его прервал пронзительный стрекот, раздавшийся из коридора.

– Скрэки! – Лицо девушки исказилось от ужаса. – Они идут!

Она дернулась к двери и закрыла ее на замок в тот самый момент, когда за стеной раздался дикий вопль – кого-то из пленников дома раздирали заживо на куски. Мирон содрогнулся от этого звука, вспомнив, как вчера скрэки распотрошили лысого человека.

– Быстрее! Нужно задвинуть дверь! – суетливо скомандовала девушка.