В лабиринтах вечности - стр. 32
В ее глазах было столько неподдельной грусти, что Аня не выдержала, обхватила ее за плечи и прижала к себе.
– Ну, что ты, дурёха, что ты! То у тебя длиннющие коридоры, то пелена, то свет сквозь воду, то какие – то знания, – она стала гладить её по голове. – Сколько ученых мужей бьется над археологическими загадками, не могут разгадать их, но никто не плачет, не рыдает! Близко к сердцу не принимают. Для них – это работа, или забава, – отыскать что-нибудь этакое новенькое! Или придумать… Когда-то Платону нечего было сказать в своей школе, возможно, ему скучно стало, или разомлел старикан под жарким южным солнцем, он возьми да и придумай сказку об Атлантиде. Так придумал, что сам в нее уверовал. А теперь вот уже тысячи лет прошли, ученые до сих пор голову себе ломают: «Где же та самая Атлантида? Где же она?», «Куда подевалась?». Но, скорее всего, её просто не было!
– Что ты говоришь такое!? – ужаснулась Настя. – Этого не может быть!
– Ну, конечно! Не веришь? Вот Аристотель, вероятно, знал, что Платон – «фантазер». Вот и говорил всегда, намекал, мол: «Amicus Plato, sed magis amica veritаs» – «Платон – мой друг, но Истина дороже!» Уж, не об этой ли Истине он говорил, что, мол, нет Атлантиды! Задумайтесь люди, ведь Атлантида – всего лишь выдумка самого Платона! Сказки, одним словом! Мечтатель был твой Платон, как и ты!
– Но ведь Платон записал всё об Атлантиде со слов Солона! – возмутилась Настя столь явному презрению к великим тайнам человечества.
– А тот со слов Египетского жреца! Какого жреца, позвольте Вас спросить?
В ответ Настя пожала плечами.
– Если Солон прочел это на колоннах храма в Саисе, то слишком много звеньев до Истины, ты не находишь?! И сама история об Атлантиде была записана иероглифами на стенах храма… Так?
– Так!
– Но тогда, почему больше никто и никогда не видел этих надписей, если они были записаны на стенах храма?!
– Они стёрты временем! Храм разрушен, надписи исчезли…
Почему-то эти аргументы, не столь убедительные даже для самой Насти, остановили Анин пыл, и она на мгновение замолчала, но только на мгновение. Видно было, что в её мозгу сейчас бушуют противоречия, кое-какие знания всё-таки там были, поэтому она пыталась найти ответ или хотя бы соединить, что знала, воедино. Но исконные противоречия ее женской души всё, что находили у себя в хорошенькой головке, каким-то образом умудрялись выстроить, соединить, но тут же и разрушить. (Аня была настоящая женщина.)
– Хорошо, пусть так! Оставим Солона, Платона и всех иже с ними, да утри ты слёзы, смотреть противно, рыдает она из-за сущей ерунды. Давай мыслить иначе. Если всё исчезло, если не осталось никаких следов, Настя, я повторяю, никаких следов не осталось! И у нас, увы, есть только одно – это диалоги Платона «Критий» и «Тимей» так?
– Так! – кивнула Настя.
– И только по ним мы можем судить об Атлантиде и том, что это остров, Настя, это не мало! И то, что это была развитая цивилизация! И что главный город окружали несколько колец глубочайших рвов, а также система трех концентрических стен, кстати, заметь – характерно для античных средиземноморских городов. А стены города были покрыты этим ценным металлом… как его там? Ну, ты все говоришь о нём…
– Орихалк.
– Вот-вот, орихалком были покрыты высоченные стены города. Что за металл такой? (Она скорчила противную гримасу.) Ты знаешь? Нет? По-моему, такого металла нет в природе! Или это сплав…? Ну, да ладно! Идем дальше… жители острова были высокими, красивыми, голубоглазыми, как боги! И они были великолепными воинами. А, придя в Египет, принесли с собой величайшие знания…