В горе и радости - стр. 25

– Пожалуйста.

Я выбралась из машины и встала рядом с ним.

– Это и есть твое замечательное место, да? – уточнила я. Бен закрыл дверцу, и сигнал стих.

– Я знаю, что выглядит оно не очень. Но ты сказала, что готова к приключениям, а здесь подают лучшие тако, которые мне когда-либо доводилось пробовать. Тебе нравится орчата?

– Что такое орчата?

– Рисовое молоко с корицей. Просто доверься мне. Ты должна это попробовать.

Пока мы шли к стойке с тако, Бен положил руку мне на поясницу, мягко направляя меня. От этого неожиданно успокаивающего и такого естественного жеста мне захотелось повернуться к нему лицом. Захотелось прикоснуться к нему всем телом. Вместо этого я остановилась и уставилась в меню.

– Если ты не против, я сделаю заказ для тебя. – Рука Бена переместилась с поясницы на мое плечо. – Я уважаю твое право сделать заказ самостоятельно, просто я бывал здесь множество раз и пробовал все, что есть в меню.

– Хорошо, – согласилась я.

– Что ты предпочитаешь – курицу, стейк или свинину?

– Никакой свинины.

– Никакой свинины? – недоверчиво переспросил Бен. – Шучу. Я тоже не люблю свинину. Итак! – Он потер руки.

– Perdón? – обратился он через окошко к мужчине за стойкой. – Queria cuatro tacos tinga de pollo y cuatro tacos carne asada, por favor? Queso extra en todos. Ah, y dos horchatas, por favor[3].

Мужчина показал ему размер орчаты с таким видом, как будто спрашивал: «Вы уверены, что хотите две порции?» Бен кивнул.

Не знаю, что именно делало Бена таким неотразимым в ту минуту. Не знаю, было ли это из-за того, что он казался таким знающим в том, что мне было неведомо (испанский), или из-за того, что мужчина, говоривший на иностранном языке, был изначально привлекательным для меня (потому что и это было правдой). Не знаю. Знаю только, что я стояла там, не понимая, что говорят вокруг меня, и думала, что Бен Росс – самый сексуальный мужчина из тех, кого мне доводилось встречать. Он был настолько уверен в себе, уверен в том, что все сложится хорошо. Вот что это было. Это была уверенность. Он обращался по-испански к мужчине за стойкой с тако, и ему не приходило в голову, что он может выглядеть полным идиотом. Именно поэтому он и не выглядел полным идиотом.

– Вау, – оценила я, когда он протянул мне орчату. – Впечатляет.

– Клянусь, я знаю, что тебе посоветовать, – произнес Бен, разворачивая соломинку и опуская ее в мой напиток. – Но я бы солгал, если бы сказал, что не надеялся произвести на тебя впечатление.

– Что ж, пока все хорошо. – Я отпила глоток. Напиток был сладким, холодным, сливочным, но при этом его легко было пить большими глотками. – Вау, это просто замечательно.

Бен улыбнулся и отпил из своего стакана.

– Я справляюсь? – спросил он.

– Ты отлично справляешься, – ответила я. Честно говоря, я была под впечатлением. Я уже давно ни в кого не влюблялась, поэтому уже забыла, насколько возбуждает это чувство и окрашивает в радужные тона все вокруг.

Когда наши тако были готовы, Бен забрал их из окошка упакованными в картон в красно-белую клетку. Он сумел унести их все, удерживая в руках.

В «Кактус-тако» было негде сесть, поэтому Бен предложил посидеть на капоте его машины.

– Этими тако я перепачкаю тебе всю машину и обязательно пролью pico de gallo[4].

– Этой «Хонде» десять лет. Ничего с ней не случится.