В его власти - стр. 16

— Префиарий – что это значит?

— Ах, знай своего врага в лицо, да? Только я тебе на самом деле не враг, а даже наоборот, единственный друг, потому что именно я буду заботиться о тебе до тех самых пор… а, впрочем, вопрос не о том. – Оборвал он свой ход мыслей и, откашлявшись, продолжил. – Я что—то вроде доверенного лица. Я одновременно сведущ в важных делах господина и слежу за тем, чтобы он ни в чем не нуждался. Думаю, правильнее всего меня можно было бы назвать его правой рукой в том, что не касается непосредственно его служебного долга.

Женщины тем временем уже закончили с прической, сотворив на голове девушки что—то из локонов и кос, и, выудив откуда—то странные маленькие приспособления, принялись причудливым образом обрабатывать ногти Азанет на руках и ногах.

— Долга? Убийства людей и разорения мирных населенных планет?

Совершенно внезапная и от того еще более оглушительная пощечина обрушилась на ее правую щеку. Не ожидавшие нападения женщины—служанки бросились в разные стороны, спрятавшись за кровать и стол, а Азанет, совершенно оглушенная, поднесла руку к лицу.

Удар Коука рассек ей губу, вероятно из—за тяжелого перстня с большим красным камнем, который он теперь поправил на своей руке.

— А вот и первый урок. Стоит ли закрепить пройденное теорией или вам и так понятно, что подобные речи более недопустимы? Даже наедине с собой – добавил он, угрожающе приблизившись к ней.

Парсианец взял ее лицо за подбородок и немного развернул, чтобы рассмотреть порез.

— Мне очень жаль, будет заживать не меньше двух дней. Придется извиниться перед господином. Разумеется, он будет недоволен! Видите, на какие жертвы я готов идти, чтобы позаботиться о вас. Не злоупотребляйте впредь моим вам доверием. Иначе будет плохо и вам и мне. Так, на чем мы остановились?

Шок от удара прошел и его место сменила сильная ноющая боль не только в щеке, но и в челюсти. Девушка провела языком по внешней стороне десен – солоноватый вкус свидетельствовал, что префиарий бил с вполне серьезным намерением причинить как можно больше боли.

— Понтий? Господин… упоминал понтия. – Сказала она, помедлив, начиная ощущать, как опухает щека.

— Понтий – это наставник, человек, который взял под опеку способного ученика и воспитал из него достойного воина империи. Понтием командующего До Готта является Корифей Мон Атто.

— Мон Атто… — повторила девушка. Глаза ее вдруг расширились – она знала это имя, в этой части света его нельзя было не знать!!!

— Да, я предполагал такую реакцию. Это тот самый Корифей Мон Атто, наместник Тонской звездной системы и нынешний владетель Нарвиби, твоей бывшей родины и еще двадцати двух обитаемых планет.

— Командующий До Готт…

Коук хитро улыбнулся и по—отечески отвел рыжую прядь от ее лица, как бы между прочим вновь коснувшись набухающего болезненного синяка. Разумеется, не случайно.

— Ну, вот. Теперь ты и начинаешь понимать.

Азанет отбросила его руку в сторону и отпрянула назад, чувствуя, как холодный страх поднимается по венам. Как он наполняет легкие, мешая сделать вдох, чтобы озвучить жуткую догадку:

— До Готт – это он? Это… о, Маат… это он – Черное Знамя Империи? – кровь ударила девушке в голову и оглушительно зашумела в ушах, так что она непременно упала бы, если бы стояла в тот момент и рядом не суетились служанки, обрабатывавшие огрубевшие от тяжелой работы руки.