В джунглях Москвы. Роман - стр. 43
6
Вечером в общежитие к Егоркину пришли Викентьев и Галя Лазарева. В комнате они застали только Володю.
– А Егоркин где? – спросил Викентьев.
– Нету Егоркина! – хмуро развел руками Володя. – Уехал…
– Куда?
– Домой уехал! В деревню. Собрал чемодан и тютю! Все равно, говорит, из цеха теперь выгонят. А если, говорит, суд будет, вызовут. Адрес в отделе кадров есть…
– Я же говорила! – сердито сказала Галя Викентьеву, будто бы он был виноват в том, что Егоркин уехал.
Секретарь взглянул на нее, но ничего не сказал и обратился к Володе:
– И ты его не удерживал?
– Ну да, не удерживал! Полчаса бился… У него и в деревне неладно. Девчонка загуляла с его же приятелем… Вчера письмо получил! Вот и удержи его…
– Давно он уехал?
– Минут двадцать назад.
– А поезд у него когда?
– В одиннадцатом тамбовский уходит… – Викентьев взглянул на часы и скомандовал: – Живо собирайся! Должны успеть…
На вокзале они быстро выяснили, что билеты на тамбовский поезд кончились еще днем. Значит, билет Ванек купить не мог. Если не передумал ехать, то где-нибудь здесь околачивается, надеясь уговорить проводников взять его без билета. Ребята пошли по залам ожидания, высматривая Егоркина среди сидящих людей.
– Вот он! – воскликнула радостно Галя, указывая на дверь.
Егоркин, сгорбившись, шел к выходу с вокзала. Лазарева рванулась к нему, но Викентьев удержал ее.
– Не торопись!
Ребята стали наблюдать за Егоркиным. Он вышел на улицу и побрел к метро.
– Не надо его трогать, – сказал Володя. – Он, видать, одумался. Пусть возвращается один! Я пойду за ним, послежу, куда он поедет. А вы домой езжайте!
– Ребята, может быть, я сяду с ним в один вагон, и мы с ним будто бы нечаянно встретимся? – предложила Галя.
– Не надо! Он догадается… Так все испортить можно.
И Володя побежал к метро вслед за Егоркиным.
В комнате Ванек разобрал чемодан, повесил рубашки в шкаф, на прежнее место, и прилег на кровать. Он решил, что Володя ушел к своей девушке. Но тот скоро появился и явно обрадовался ему.
– Ну и правильно! – бодро сказал Володя. – Сгоряча можно столько глупостей наделать!
Ванек ничего не ответил. Ему было неудобно за свое мальчишество. Натворил, и в кусты…
– На девчонку плюнь! – говорил Володя, раздеваясь. – И писем не пиши, не унижайся! Пусть себе гуляет… Тут их, девчонок, пропасть! Хотя бы та же Лазарева… Кстати, они с Викентьевым приходили к тебе…
– Приходили? Зачем?
– Так… Поболтать!
– О Маркине рассказывали?
– Говорили…
– Как он?
– Ничего, очухался! Перелом руки у него…
7
На другой день Егоркина приказом по цеху перевели в «подметалы», как выразился мастер Набоков. Ванек получил метлу, совковую лопату, двухколесную тележку и отправился подметать двор цеха.
Подметать двор было легче, чем работать на конвейере, но угнетенное состояние не покидало его. Здоровый малый – и с метлой!
Лазарева нашла его и рассказала, что в цехе все утро работала заводская комиссия: новый станок испытывали. Говорят, инженер из отдела главного конструктора Маркина хвалил. Предложение, мол, дельное! Зря, говорит, только он ни с кем из технологов не посоветовался. И теперь вот его вместо награды наказание ждет… Набокова уже наказали, приказ висит: строгий выговор, и ста процентов премии лишили.
Через неделю Егоркина вернули в цех, на конвейер. Начальство решило, что его не за что наказывать. К тому же сборщиков не хватает. А что касается Маркина, то неясно было: наказывать его надо или награждать, поскольку все станки заменили новыми.