В бой идут… Книга вторая - стр. 13

А что здесь делать, без персонажа-то? Смотреть в темноту и думать о своих грехах?

Зажужжали сервомоторы, поднимающие крышку. Голова была ясной, но душу грызло чувство тревоги. Что-то мы явно напортачили…

Когда я вылез из капсулы, то увидел Митрича, сидящего на табуретке в одних трусах.

– А ты что не одеваешься? – поинтересовался я.

– Похоже, напортачили мы с тобой, Мить… – эхом повторил Митрич. – Увлеклись виртуальной пьянкой. Блин, а удобная штука – там ты, значит, в дрова, а из капсулы вылез – и сразу огурцом! А ощущения, когда бухаешь, те же. Интересно – виртуальное бухло дорогое?

– Я тебе шейчас покажу удобную штуку!!! Вылежайте уже, хватит там отсиживаться. Что вы жа народ такой, мужики, ну почему как сядут бухать – так обязательно как не в себя!

– И впрямь, пойдем, Серега, сдаваться, – предложил я, проталкивая ноги в штанины. – Ох и пропишут нам с тобой сейчас… Никакого вытрезвителя не надо!

– Да вы, пеньки старые, хоть ужритешь, никто о ваших останках печени плакать не будет! – продолжила орать из-за ширмы Семеновна. – Но вот за пацана я вам сейчаш вше можги выбью! Вы жачем Андрюшку накачали, алкашня подзаборная?!

– Ох… – только и вдохнул я в предвкушении бури. – Ладно, Митрич, и впрямь, пошли уже. Нам сейчас много чего обсудить надо – начиная от того, какую мне воинскую специализацию брать, до главного вопроса – что завтра делать будем.

***

В шесть тридцать утра мы уже разбежались по капсулам. Надеюсь, за полчаса мы разберемся, что это значит, когда контроль над персонажем уже возвращают, но дебафы еще не сняты.

Сразу скажу – подтвердились самые худшие мои предположения. Это было похмелье, причем похмелье жестокое. Полное впечатление, что мне удалили мозг, а вместо него посадили бобра, который сразу же занялся любимым делом. Мир вокруг был зыбким и плыл перед глазами, а пол в пещере Селима почему-то стал чрезвычайно скользким и очень опасным.

– О-о-ой, бли-и-и-ин, что-ж так хреново-то… – даже не простонал, а скорее выдохнул Митрич.

Андрюшка промолчал, но не из скромности, а явно потому, что просто боялся открыть рот. По крайней мере, радикально зеленый цвет его лица наводил на нерадостные мысли. Я на всякий случай отошел подальше, и заозирался в поисках хозяина.

Никого, кроме ехидно ухмыляющихся девчонок и удивленно смотрящего Цитамола, в пещере не было.

– Мда… Красавцы, что еще сказать! – отчеканила Светлана, смерив нас глазами с головы до пят. – Вы хоть вертикальное положение удерживать сможете?

Мы дипломатично промолчали.

– Понятно… – льда в голосе Сергеевны хватило бы на средних размеров айсберг. – И там от людей подальше встаньте, пожалуйста… Выхлоп у вас – хуже чем у Змей-Горыныча, мух на лету сбивать можно. Да где там этот волшебник-то? Время уже без пятнадцати…

Тут, наконец, показался наш хозяин. Выглядел он ничуть не лучше нас.

– О, Саня, привет! – кинулся к нему Митрич, – Слушай, будь человеком, поколдуй, сними похмелье! Ну или зелье какое продай! Сил нет – башку сейчас изнутри разорвет, как гранату. Все стены тебе обляпаю, между прочим!

Волшебник медленно поднял на него красные глаза.

– Как ты думаешь, мой оптимистичный друг – ходил бы я сейчас в таком состоянии, если бы мог все это вылечить? Похмельный дебаф в «Альтернативном мире» не снимается никакими средствами, и пусть Аллах покарает всех членов постоянной комиссии Государственной Думы по борьбе с пьянством и алкоголизмом, которые протащили это решение на законодательном уровне! Анафема им, анафема, анафема!!! Я вот сейчас вас отправлю, и пока дебафы не спадут – хрен я в игру зайду!!! Пускай прогул пишут, если хотят! – он, распалясь, хотел было топнуть ногой, но ойкнул и схватился за голову.