В битве с исходом сомнительным - стр. 19

Проснулся он оттого, что Мак тряс его за плечи:

– Слушай, ты неделю проспать готов, если тебя не будить! Вот уже двенадцать часов, как ты дрыхнешь!

Джим яростно тер глаза:

– Опять меня словно плетками отстегали!

– Ну, приободрись как-то. Вот он, Торгас!

– Господи, а час который?

– Полночь скоро, думаю. Изготовься. Спрыгнуть-то сумеешь?

– Конечно.

– Ладно. Тогда давай.

Поезд медленно удалялся от них. Станция была в двух шагах. Впереди маячил красный огонек, и что-то мелькало за столбом светофора. Это размахивал фонарем тормозной кондуктор.

Одинокие городские огни справа от них отбрасывали в небо бледное зарево.

Пробирало холодом. Внезапными резкими порывами налетал ветер.

– Я оголодал, – признался Джим. – Что думаешь насчет поесть, а, Мак?

– Подожди, когда к фонарю выйдем. У меня тут хороший адресок записан.

Он быстро шагал в темноте, и Джим поспевал за ним. Вскоре они очутились на окраине городка, и на углу, под фонарем, Мак, остановившись, вытащил листок бумаги.

– Мы теперь в хорошем месте, Джим, – сказал он. – В городе этом почти пятьдесят активно сочувствующих. Парней, на которых всегда можно положиться. Вот. Этот мне и нужен. Элфред Андерсон, Таунсенд, между Четвертой и Пятой улицами. Фургон-закусочная Эла. Как тебе такая перспектива?

– Что это за список у тебя? – спросил Джим.

– Список тех в городе, кто на нашей стороне. У кого мы можем, как нам известно, раздобыть все что угодно – от вязаных перчаток без пальцев до боевых патронов. И вот фургон-закусочная Эла – такие закусочные, Джим, обычно работают круглосуточно, а Таунсенд – это, должно быть, одна из центральных улиц. Топай, давай. Попробуем этот вариант.

Вскоре они свернули на нужную им центральную улицу и, пройдя по ней, в самом конце, там, где высились коробки пустых складов, а между зданиями зияли пустыри, отыскали фургон-закусочную Эла, уютный с виду вагончик с цветными стеклами окон и задвижной дверью. Через окно можно было разглядеть двух посетителей на табуретах и парня за стойкой – толстого, с увесистыми голыми руками.

– Парни эти за кофе с пирогом пришли, – сказал Мак. – Обождем, пока они закончат.

Пока Мак и Джим медлили, приблизившийся полицейский вперил в них очень внимательный взгляд.

Мак громко произнес:

– Нет, без куска пирога я отсюда не уйду!

Джим мгновенно подхватил игру:

– Пойдем домой. Не до еды, так спать хочется!

Полицейский прошел мимо, словно принюхиваясь к ним.

– Думает, мы с духом собираемся, чтоб грабануть эту забегаловку! – вполголоса заметил Мак.

Полицейский развернулся и опять двинулся в их сторону.

– Ну иди, если хочешь, – сказал Мак. – А я хочу пирога!

И он, вскарабкавшись на три ступеньки, раскрыл дверь вагончика.

Хозяин улыбнулся вошедшим:

– Вечер добрый, джентльмены! Холодненько становится, а?

– Не без этого, – ответил Мак.

Пройдя к дальнему краю стойки, он сел там, подальше от посетителей.

По лицу хозяина пробежала тень досады.

– Послушайте, парни, – сказал он, – если у вас нет денег, то я дам вам кофе и пару пышек, а на ужин не рассчитывайте. Так, чтоб налопаться от пуза, а потом советовать звать полицию – не выйдет. Меня попрошайки скоро разорят совсем!

Мак хмыкнул:

– Кофе и пышки! Это ж красота, Элфред!

Хозяин, с подозрением покосившись на него, снял белый поварской колпак и поскреб в затылке.