Уже не беременная, еще не невеста - стр. 6

Я подошла поближе, чтобы посмотреть чего люди всполошились. Причем все. И те, кто в белых противочумных костюмах. И другие - полупрозрачные, что толпились  в проходах между кроватями. И Смерть, которая радостно размахивала косой, чем-то напоминая веселящихся людей, пляшущих  около костра в ночь на Ивана Купалу. 

- Опять запустилось…,  - радостно вещала голубоглазая медсестричка.

А мне почему-то стало дурно. Захотелось прилечь. И непременно на место той беременной женщины,  возле которой толпились врачи и медсестры. 

Я и прилегла. Аккурат сверху. 

Белая ворона радостно захлопала крыльями. А Смерть начала на нее шикать, будучи чем-то недовольной. 

- Срочно оперировать…,- услышала я из под маски СанСаныча.

- Спасем хотя бы ребенка…

Мне надоело лежать, и я решила посмотреть о каком ребенке идет речь. Покрутила головой. 

Никакого ребенка нет. Одни взрослые. Дяденьки и тетеньки. Среди полупрозрачных зрителей тоже никого подходящего под роль ребенка. 

Решила зайти с другой стороны. Обойти палату по периметру.  Может ребенок где-то в углу. 

Пока я ходила, выискивая какого-то там ребенка, кровать беременной женщины перекатили в соседнюю комнату. Судя по разложенным инструментам — операционный блок.

- Сердце не выдержит… пульса нет…

Я смотрела  как оголяют живот  беременной, чем-то мажут. Кто-то из врачей без надписи на спине принял в руки блеснувший в ярком свете скальпель. 

- Приступаем к операции… надрез…

Увиденная картина мне совсем не понравилась. Я отвернулась. И побрела прочь из оперблока. Смотреть подобные ужасы — нет, увольте. Я не согласна. У меня нервы не железные.  

- Спасайте ребенка…

- Ребенок не дышит…

- Реанимационные мероприятия не принесли положительных результатов…

- Остановка сердца… разряд… все без толку… ребенок не подает признаки жизни…

- Пациентка Колоскова Софья Андреевна, вместе с ребенком умерла в девять тридцать утра…сообщите родственникам.

Я рванула назад. 

Как это Колоскова Софья Андреевна умерла? Ведь это я, Колоскова Софья Андреевна,   и я жива. И все еще беременна… 

Схватилась за живот. Руки обняли пустоту. 

Посмотрела вниз. И там, где еще недавно выпирало, где жил и развивался маленький человечек, периодически бомбардирующий  мою печень, зияла  открытая рана. Кажущаяся огромным кратером  вулкана… на дне которого… ничего не было. 

- Не-е-е-е-е-е-е-ет! - закричала  я что было сил. Думала лопнут барабанные перепонки. Но вместо звука  слышала только тишину. 

3. Где-то между мирами…

Где-то между мирами…

- Что мне делать еще с одной душой? Беспокойной душой, между прочим. Она всем покоя не дает. Мертвых тревожит. К душам пристает. Требует вернуть ее обратно. Да не одну. Вместе со своим ребенком.

Седой мужчина с окладистой бородой и нимбом над головой, задумчиво гонял по столу перевернутую на бок шашку. Он проиграл, хоть и ходил белыми. Эту людскую забаву он знал с давних пор, вот только почему-то ему постоянно не везло. Все заканчивалось победой черных. Мужчина выучил все ходы, сотню комбинаций, но все без толку. Радостное начало, когда у белых имелось преимущество в один ход, почему-то сменялось поражением.

Как в каждой из людских жизней, за которыми присматривал. Вначале эйфория рождения, затем долгое становление, а за ним медленное угасание. В конце которого каждого ожидала костлявая с косой.