Ужас океанских глубин - стр. 8
Ведь Иоахим Мансфельд был не чужим Карлу Дёницу. «Дяде Карлу», как когда-то, в детстве он называл его. Отец Иоахима, и будущий гросс-адмирал с 1912 года служили вместе на крейсере «Бреслау» и очень крепко дружили. Начало Первой мировой войны «Бреслау» встретил в Средиземном море. Уйдя в Турцию, крейсер соединился с оттоманским флотом и воевал в Черном море против русской эскадры. Неоднократно он принимал участие в рейдах на русские морские базы. Но нападение немецких крейсеров не осталось безнаказанным. 1915 год – «Бреслау» подорвался на мине. Тогда погиб отец Иоахима. Дёниц взял негласное шефство над сыном друга. После войны он способствовал его поступлению в морской кадетский корпус, а затем и в училище в Киле. Кадет Мансфельд был частым гостем в семье Дёницев. Был дружен с его детьми. Хорошо знал погибшего Петера и старшего сына адмирала Клауса. Жену адмирала называл тетей Ингеборгой. Деницы искренне любили его, как своего родного сына.
В Корневель Мансфельд прибыл без проблем. Несмотря на многочисленные заставы полевой жандармерии (как-никак Штаб подводного флота «Кригсмарине») опель-адмирал фрегаттен-капитена пропускали без задержек. Всему виной был именной пропуск Мансфельду, подписанный самим гросс-адмиралом.
В приёмной поместья фрегаттен-капитена встретил адъютант Деница Ганс-Йохен фон Кнебель Деберитц. На вопросительный взгляд Мансфельда и вопрос
– Как там «Лев»? – Деберитц только досадливо махнул рукой…
– Как-как? Сами понимаете, …ещё и двух недель не прошло (после гибели сына), но «старик» ничего, … держится. Мужественный человек. Одно слово – «Лев», он и есть лев.
Фрегаттен-капитена Дёниц принял через полчаса, после окончания оперативного совещания. Двери его кабинета распахнулись и в проёме показалась группа высших морских офицеров Кригсмарине, выходивших с озабоченными лицами. Да, обстановка на просторах Атлантики складывалась для германского флота не лучшим образом. Было от чего озаботиться.
– Гер гросс-адмирал …– начал было доклад Мансфельд, но Дёниц прервал его досадливо-нетерпеливым жестом …
– брось, …перестань Иоахим, …эти формальности, …проходи, мой мальчик. Искренне рад тебя видеть живым и здоровым!
Крепкое рукопожатие и объятия двух моряков скрепили встречу.
– Спасибо, Деберитц. Нам с фрегаттен-капитеном предстоит долгая беседа. Меня ни с кем не соединять, кроме Фюрера, разумеется.
Толстые дубовые двери кабинета гросс-адмирала затворились за вышедшим адъютантом.
– Дядя Карл, – Мансфельд со скорбным лицом посмотрел в глаза старого моряка – поверьте, …искренние соболезнования. Петер был настоящим моряком…
Глаза адмирала повлажнели. Он положил руку на плечо Мансфельда.
– Спасибо, благодарю тебя, мой мальчик…Это все ещё надо пережить. Спасибо. Его не вернуть, а нам надо жить и сражаться дальше.
Приобняв Мансфельда за плечи он провел его в уютный закуток с диваном и креслами, располагавшийся тут же, в глубине кабинета. Ни говоря больше ни слова он налил в рюмки ароматного французского коньяка, и моряки также молча выпили по рюмке. Жестом пригласил Мансфельда присаживаться и сам тоже расположился в кресле, напротив.
– Ты, вероятно, в недоумении, зачем я тебя «сдёрнул» с лодки и вызвал в Штаб? Помня наш с тобой разговор перед походом, не бойся, предлагать работу здесь, на берегу не буду – с усмешкой промолвил «Лев» – …хотя, …может после этой битвы в Атлантике ты передумал? А, Иоахим? … Ладно-ладно, я пошутил, не возмущайся – и на мгновение замолчал. – а вызвал я тебя для нового, ответственного задания