Уйти, чтобы выжить - стр. 36
Сначала мне было интересно, а потом стало скучно. Люди ходят, лампочки моргают, что-то жужжит, все смотрят на экраны, где какие-то графики и таблицы непонятные.
– Вот это и есть установка «окно».
– А что это такое? – поинтересовался я. – Вы обещали рассказать, зачем я вам понадобился.
О своей болезни я еще не знал и потому полные боли взгляды Александра Петровича, которые порой ловил на себе, меня сильно озадачивали. Я даже не предполагал, на что он пошел ради моего спасения, и, стоя напротив странного механизма, даже не думал о той роли, которую он должен сыграть в моей судьбе.
Александр Петрович задумался, явно не зная, как все объяснить десятилетнему ребенку так, чтобы он все понял. Сел в кресло рядом.
– Понимаешь, наши ученые сделали одно открытие, но пока совершенно неясно, как применить его на практике. Открытие – вон та самая установка. Она… гм… Ты сказки любишь?
– Гвоздь много рассказывал.
– Так вот, эта установка открывает ворота во что-то типа сказки…
– Ух ты…
– Точнее не сказки, а… – Александр Петрович запнулся, – а в другой мир. Такой же, как наш, но другой.
Я непонимающе посмотрел на взрослого дядю, несущего такую чушь. Тот глянул на меня и поморщился.
– Ну, господин директор, спасибо, удружил, – сердито пробормотал он. – И как я должен рассказывать ребенку теорию множественности миров?
Я терпеливо ждал, полагая, что дядя сейчас мне все-таки объяснит.
– В общем, эта установка способна пробить границу миров… как будто на другую планету.
– Ух ты! На другую? Правда?
Александр Петрович задумался, потом облегченно кивнул:
– Да. Именно на другую планету… в другой Вселенной.
– Интересно… – Тут пахло тайной и приключениями, но… инстинкты уличного мальчишки говорили, что раз непонятно, значит, может быть опасно.
И какое это имеет отношение ко мне? Поведение Александра Петровича вообще было странным в последнее время. Когда оно поменялось? Когда он пришел однажды очень задумчивый и чем-то сильно расстроенный… Долго глядел на меня, но так ничего и не сказал, а когда я спросил, перевел все в шутку. Но несколько дней так и ходил расстроенный, а затем передал меня на попечение своим знакомым и исчез почти на две недели. Появился на днях сильно измотанный, но в крайне веселом расположении духа, с порога заявил, что все будет хорошо, и завалился спать. А вскоре ошарашил меня известием о переезде на жутко засекреченную Базу, где мне обязательно понравится.
Не знаю, понравится мне там или нет, но я нутром чуял какую-то недосказанность.
Александр Петрович перестал мямлить и заговорил со мной как со взрослым:
– Понимаешь, в чем проблема… мы не можем нормально исследовать то, что находится за этим «окном». Мы умеем создавать роботов, исследующих Марс, Венеру, Луну, но роботов этих направляем мы с Земли. Сами они думать не умеют, а искусственный интеллект еще не создан. Можно написать программу, но, не зная, что на той стороне, как можно что-то предусмотреть? Как объяснить роботу, что для нас представляет интерес, а что нет? Ты понимаешь меня?
Я кивнул.
– А почему вы никого туда не отправите? И не посмотрите?
– Ты видел диаметр трубы? У меня лично туда только голова влезет. А шире сделать не получается. Эти умники говорят, что и не получится, сколько энергии ни дай. А есть еще ограничение и по массе. Эта проблема решаема, но тогда рядом АЭС строить надо.