Утопленница - стр. 3
Прохор же, как истукан, сидел на бревне рядом с Шурой, лицо его пылало румянцем, взгляд был напряженным. Он видел, как сверкает среди пляшущих девок алое платье Василины, слышал ее звонкий смех, но в ее раскрасневшееся, прекрасное лицо он даже взглянуть не смел, боялся, что тут же сгорит живьём от своей страсти.
Вихрь молодой радости, громкой музыки и лихой пляски закружил Прохору голову. Он уже хотел встать и пройтись, успокоиться немного, но тут Шура вскочила, схватила его за руку и потянула за собой. Сцепившись руками, они закружились вместе со всеми под веселые звуки гармони. Все смешалось перед глазами Прохора, слилось в единую яркую круговерть. А потом Шуру перехватили подруги, и она закружилась с ними.
А перед Прохором внезапно возникла Василина. Взяв его за руку, она, широко улыбнувшись, побежала по кругу, провела его через "ручеек" сцепленных над головами рук, и вдруг побежала с поляны подальше от костров, в березовую рощицу. Незаметно скрывшись от всех за черно-белыми стволами, Василина и Прохор остановились друг напротив друга, тяжело дыша. А потом, не произнеся ни слова, слились в жарких объятиях.
Движения их были порывистыми, страстными, поцелуи – жадными, ненасытными. Прохор прижимал к себе девушку и не мог поверить в то, что все это происходит с ним наяву. Василина лишь раз оттолкнула от себя Прохора – для того, чтобы одним движением скинуть с себя нарядное алое платье. А потом она замерла перед парнем – нагая, хрупкая, нежная, как едва распустившийся цветок. Даже пахло от нее сладко. Прохор протянул к девушке дрожащую от волнения руку, но прикоснуться не посмел.
– Я люблю тебя, Василина, – жарко прошептал он, – ни есть, ни спать не могу, все мысли в голове – о тебе одной.
– И я тебя полюбила, Проша. Всем сердцем, всей душой полюбила! – шепотом откликнулась Василина, – сердце из груди рвется, послушай.
Василина взяла руку Прохора и положила его ладонь на свою грудь. Прохор задрожал всем телом, коснувшись белой, бархатистой кожи, почувствовав под ладонью маленький холмик девичьей груди. Это было не так, как с Шурой за сараями. Это было совсем по-другому. Теперь Прохор не сомневался в том, что он по-настоящему влюблен, но он не мог забыть о том, что связан обещанием, данным Шуре и ее родителям.
– Невеста у меня есть, – прошептал он, не сводя глаз с манящих, пахнущих сладостью, губ Василины.
Василина, не ожидав таких слов, нахмурилась.
– И что же, ты ее любишь? – обиженно воскликнула она.
Резким движением она скинула с себя руки Прохора, схватила с земли платье и прикрылась им.
– Тебя одну люблю, – хриплым от страсти голосом проговорил Прохор, – от Шуры не знаю, как отвязаться. Вцепилась она в меня, точно клещ.
Прохор подошел к Василине, обнял ее, уткнулся лицом в густые волосы. Она улыбнулась, бросила платье на землю и обвила руками шею парня.
– Люби меня, Проша, – прошептала она, – Про Шуру забудь. Отныне я твоя невеста.
После этих слов Прохор уже больше не мог ни о чем думать. Все внутри него бурлило и взрывалось от страсти. Он бережно опустил Василину на землю и утонул в волнах ее рыжих волос и в пучине своей страсти…
***
Рано утром в доме Прохора раздался громкий стук.
– Хозяева! А ну, отпирайте! Ну? Долго ли еще ждать? – кричал под окнами бородатый мужчина.