Успокойтесь, дорогая супруга - стр. 22
– Добро пожаловать домой, фрейлен, – лакеи помогли нам покинуть карету, едва она припарковалась рядом с воротами особняка. Хотя здесь это называется поместьем, но огромный дом из красного кирпича с классической черепичной крышей, кучей хозяйственных построек и квадратными кустарниками навевали мысли об особняке где-нибудь в пригороде Мюнхена.
Пока переоденусь, помою руки и уединюсь с Амелией, можно выбрать самый обширный и неподозрительный вопрос из списка интересующих меня вещей.
– Амелия, вы уже были в моих покоях? Давайте почаевничаем в малой гостиной. Слуги проводят вас в умывальню, а я прошу меня простить минут на десять.
Отдавшись в руки Иты, я первый раз за день выдохнула. О, господи, я провернула анти-божественную авантюру. Вернее, анти-коррупционную, но в глазах своей новой подруги я наверняка отныне стою где-то между еретичкой и говорящей табуреткой – то ли удивляться, то ли бежать прочь с криком о помощи.
Фух, надеюсь, она по достоинству оценит предложенную дружбу с женщиной, способной на неоднозначные, но выгодные поступки. Я бы точно держалась за такую.
– Спасибо, Ита. Подай нам в малую гостиную чай, засахаренные фрукты и что-нибудь и выпечки.
– Как угодно, майн фрейлен, – поклонилась служанка.
– Ита, давай без демонстративного рогонского, – я поморщилась. Слух режет, ужас.
– Конечно, госпожа, – улыбнулась она.
Общаться с носителями языка – незабываемый опыт. Хорошо, что у меня было два месяца живой практики, а мой перепуганный русский здесь принимали за блажь и желание досадить окружающим своим выдуманным языком.
Так, стоп. Немецкий, английский, португальский… А русский здесь есть? Должен ведь быть, правда? Может, его просто никто никогда не слышал, вот и не восприняли серьезно. Узнаем позже, а пока собралась, встала и пошла дружить.
Малая гостиная была отделана в сдержанных бело-коричневых тонах, будто дизайнер вдохновился шоколадным тортом. К моему приходу умытая и напудренная Амелия уже нервно мешала чай, вздрагивая на любой звук.
– Что успело произойти пока меня не было?
– Отец потребовал отдать ему свиток с прошением. Уверен, что я перепутала молитву или как-то задела богиню своим кривым почерком, вот она и проучила меня, нахалку, – девушка криво улыбнулась, отправляя в рот апельсиновый цукат.
– Как жаль, что дело не в прошении, – притворно вздохнула я. – Вряд ли ему это поможет, как и тем монашкам, взявшим аванс вперед.
– Полагаете, отец знал о точно горящих прошениях?
– Полагаю, ваш папенька не обделен скептицизмом, а потому верит во Всевышнюю на уровне кабачка. Вряд ли наверняка знает, в чем церковный подвох, но догадывается.
– Луиза, мне очень стыдно говорить такие вещи, безмерно стыдно. Так что прошу меня простить заранее. Но мы не должны никому рассказывать о том, что храм устраивает подложное благословление.
– Я…
– Поймите! – леди поднялась на ноги и эмоционально взмахнула чайной ложечкой. – На этом благословлении держатся тысячи браков, это дает леди чувство правильности их жизней, чувство защищенности со стороны богини.
– И это потребует доказательств, а скажи мы, что саботировали церемонию, то под венец вас потащат с удвоенной скоростью, – покивала я, сама наливая себе чай.
Застывшая Амелия судорожно вздохнула, аккуратно поставила на столик чашку и бухнулась на кресло.