Услуга за услугу - стр. 28

Ладно, согласен, у меня вышло излишне образно, но, елки-палки, девка чуть не носом уткнулась мне в ширинку!

Опершись о мои колени, боуменовская любовница резко встала (от этого рывка боль окатила меня как волной). Ростом она не вышла, и ее соски угрожали выколоть мне глаза.

– Ты что несешь, черт тебя побери? Кто ты такой, чтобы называть меня шлюхой?

– Ты трахаешься с капитаном нашей команды, у которого, между прочим, жена и ребенок, а только что беззастенчиво лезла на мой джойстик! – я указал на свой пах.

– Трахаюсь с… – брови у девки сошлись на переносице, нос сморщился. Она будто подавилась, судя по вырвавшемуся у нее звуку, а потом запрокинула голову и расхохоталась. Смех у нее оказался хороший, хотя и саркастический. – Господи! Рук мой брат, ты, придурок!

– Так я и поверил!

Она вытаращила глаза, покивала и улыбнулась как можно шире, спросив:

– Видишь сходство?

Она ткнула пальцем в ямочку на щеке.

– Да не особо, – искренне отозвался я, потому что не сильно разглядывал лицо Рука Боумена. Я ведь в сборной недавно, а когда нам случалось уставиться друг на друга, наши физиономии всякий раз были хмурыми.

Розовые волосы прилетели мне в лицо, потому что девица развернулась и вышла из туалета. Не хочу признаваться, но я пожирал взглядом ее зад. Через несколько секунд она вернулась с фотографией в рамке и какими-то бумажками. Бумажки она сунула мне в лицо – это оказались конверты с надписью «Для Стиви Боумен».

– И что?

– Стиви – это я, – она постучала себя в грудь, и я снова загляделся на ее вырез и торчащие соски. Майка на ней была белая, с вшитым бюстгальтером, то есть между моими глазами и ее сосками имелся лишний слой ткани, но я отчетливо различал очертания ареол. Такие маленькие, нежные, отлично поместятся мне в рот… Да почему я, черт побери, не могу перестать думать о сексе?

– Стиви – мужское имя! – отрезал я.

– Меня назвали в честь папы, – девка сунула мне под нос фотографию. Разглядеть так близко я ничего не мог и нехотя взял у нее рамку. Снимок старый, учитывая, каким юным здесь выглядит Рук Боумен, но рядом с ним действительно девица, стоящая сейчас передо мной, только волосы светленькие, а не розовые. На снимке оба улыбаются, и я наконец увидел сходство, о котором говорила Стиви.

Я поглядел на нее, на снимок и снова на нее:

– Так ты мелкая сеструха Боумена?

– Никакая я не мелкая! – Она скрестила руки, отчего груди выпятились еще сильнее.

– Заметно, – я с трудом перевел взгляд на ее лицо. Ну теперь хоть не так стыдно, что я поддался ее чарам.

– Как тебе в голову взбрело принять меня за его… любовницу? – усмехнулась Стиви, отбросив за спину розовые волосы.

Я всплеснул руками.

– Нет, а что я должен думать, если ты заявляешься к нему посреди ночи чучело чучелом, устраиваешь тарарам и увиливаешь от ответов?

– Я не увиливала!

– Могла бы сразу сказать, что ты сестра! Это бы многое прояснило.

– И изменило бы твое дерьмовое отношение?

– Ну а то, блин!

Знай я, кто она, не вел бы себя как законченный козел.

Стиви подбоченилась, уткнув кулак в крутое бедро.

– Я не обязана афишировать, что у меня знаменитый брат, чтобы люди вели себя со мной по-человечески.

Я провел ладонью по лицу. Куда-то ее, блин, все время заносит.

– Я не о…

Ладонь Стиви вдруг оказалась у самого моего носа и замахала, слегка меня испугав. Я чуть не свалился с мокрого унитазного сиденья.