Ушли, чтобы остаться - стр. 67
Люся перевела взгляд на пол с черепками чашки, которую Али в сердцах грохнул.
«Верно советует тетя Ира, пора дать понять мужу, что я не девчонка, на которую позволено повышать голос, мучить беспочвенной ревностью к каждому столбу. В нем бурлит кавказская кровь и чуть что сразу поднимается на дыбы, как его Абрек. Веду себя паинькой, а он…»
Люсю била мелкая дрожь, виноват был не сквозняк, проникающий в щель под дверью; чтобы согреться, гимнастка закуталась в махровый халат.
«Что он сказал про маму, какими посмел назвать словами? Вновь вспомнил гуляющие не первый год среди цирковых сплетни. Необходимо рассказать причину отъезда мамы, развода родителей… Не забуду, как маленькой играла возле сундука с реквизитом, а мама перешивала с Будушевской какую-то одежду. Забыли о моем присутствии и обсуждали папу, его характер, поведение.
Я баюкала куклу, слушая в пол-уха, ничего не понимала. Мама призналась, что твердо решила уехать: «Среди вас я чужая, как та кошка, которая по ошибке забрела в соседское окно погреться». Тетя Ира отмахнулась: «Не мели чепухи! Куда уедешь, у тебя ребенок». Мама покачала головой: «Из-за Люси и уеду, дочери будет лучше с отцом в вашем мире. Всем, в первую очередь мужу, давно ясно, что актрисы из меня не получится, артисткой надо родиться, а я пугаюсь высоты, зверей, публики. Муж перепробовал со мной чуть ли не все цирковые жанры, замучил репетициями и понял, что все напрасно, рано или поздно возненавидит меня за бездарность, поэтому покидаю его и Люсю, она дитя цирка, со временем отец сделает из нее актрису, со временем поймет меня, не осудит». Тетя Ира спросила, чем мама собирается заняться, и мама напомнила, что имеет образование финансиста; честнее быть рядовым плановиком, бухгалтером, счетоводом, нежели вымаливать у зрителей жидкие аплодисменты, знать, что не способна на чудо. Что касается дочери, то она пока неосознанно чувствует отсутствие у родителей лада. «Люся родилась, как говорится, в опилках и должна остаться с отцом, который ей нужен больше матери»…
В динамике раздался голос помощника инспектора манежа:
– Гостюнина, приготовься к выходу!
Люся прижалась подбородком к коленям и, словно наяву, увидела, как много лет назад прыгала на одной ноге вокруг плачущей мамы.
«Она поступила правильно, все сделала во имя моего будущего. Напрасно многие, в их числе тетя Ира, осуждают ее, жалеют меня. Во время переходного возраста я вела себя, как звереныш, огрызалась даже на ласку, лишь потом поняла, что мама поступила верно, здраво, во имя моего счастья, будущего, что папе трудно жить под одной крышей с чуждым цирку человеком, рано или поздно он ушел бы от нее, так пусть уйдет она… Много лет спустя, когда училась в цирковом училище и мама навестила, хотелось спросить, отчего не выходит вторично замуж, но промолчала. Мы долго говорили, с трудом простились, мама попросила поздравить папу с награждением на Всемирном фестивале цирков медалью, пожелала ему крепкого здоровья. И я обратила внимание на мамины глаза – прежде они были иными, мама никудышняя артистка, не могла сыграть безразличие к папе, все годы продолжала любить его, радоваться его успехам. Если папа гастролирует на Волге, берет отпуск за свой счет, ездит в нужный город, покупает билет на галерку и смотрит папину работу…»