Уроки ведьмы. Книга первая - стр. 35
– В кого? В чего? – протянула Лена. – Это не ночной клуб?
– Да нет же! Просто как его еще назвать – ну, клуб. Там очень-очень весело, я в таком восторге вернулась вчера! Давай сходим вместе в следующую субботу! А «Крокодил» – игра такая. Там изображать слова надо, а другие отгадывают.
– А, – бросила подруга. – Я что-то знаю такое. Когда-то играла.
– Тон у тебя странный, – произнесла я. – Тебя не заинтересовало мое предложение?
– Ну, так.
По моим расчетам Ленка должна была загореться этой идеей. Я никак не ожидала от нее такой реакции. Может, и впрямь кого-то нашла, и ничего ей больше не хочется. Ну, коли так, замечательно. Тогда я могу умыть руки. Хотя в клуб все равно схожу, пусть и одна.
– Я бы уж лучше в обычный ночной клуб сходила, если хочешь.
– Ладно, как скажешь. – Я не подала виду, что сильно удивилась и разочаровалась. – Давай сходим в ночной клуб.
– В субботу, да? А ты с кем будешь?
– Что значит, с кем? Я одна буду! С тобой то есть. Может, с кем-нибудь познакомимся, я очень даже за, – покривила я душой. Знакомиться в ночном клубе? Чтобы создать длительные отношения? Абсурд. Хотя исключения бывают из любых правил, но, в основном, там знакомятся с иной целью.
– А, ну ладно. Тогда до субботы.
Мы попрощались, я повесила трубку и в оцепенении застыла над телефонным аппаратом. Какая-то она странная, эта Ленка, но похоже, она больше не страдает. Ну и чудненько.
* * *
В течение следующей недели я постоянно возвращалась мыслями к разговору с подругой. Никогда она еще не разговаривала со мной с такой интонацией. Неужели ее настолько задел мой отказ, что в ее голосе чувствуются нотки отчуждения? Как будто мы не лучшие подруги еще со школы, а приятельницы, которые встречаются лишь изредка, чтобы заполнить пробелы во времени. Но ведь если у нее все уже нормально, то значит, она сама должна понимать, что ей не нужно было то, о чем она просила. Значит, я была права, что отказала. Тогда почему она так со мной разговаривала?
Эх, надо было вообще посоветоваться с Мариной по поводу Ленки. Не сейчас – сейчас уже поздно – а тогда, когда Лена только обратилась ко мне по поводу приворота. Марина придумала бы, что можно сделать для Ленкиного успокоения. Ну да дело сделано. Теперь нет смысла рассказывать.
Вечера я просиживала за кнотеном. Мне оставалось совсем немного, чтобы он получил полную силу. Вот уж не ожидала, что так долго буду его создавать. Но тут мало было просто наплести узлов. В каждый завязанный узелок я вкладывала определенный смысл, понятие или предназначение. Я не могла закончить его, не будучи полностью уверенной в том, что когда подведу под узлами итог второй планочкой, не останется еще каких-то упущенных понятий. Заключать кнотен полностью в рамку я не хотела. Мне нравилось, что его можно будет свернуть рулончиком. Рамочка не несла большой смысловой нагрузки, просто в ней кнотен был растянут, как на пяльцах, и видны сразу все узлы. Мне это было не нужно.
В пятницу я съездила к Марине: у нее находилась женщина, которую мучила страшная мигрень. Сил моей учительницы не хватало на то, чтобы снять такую боль. Во-первых, ее способности к исцелению слабее, чем у меня, а во-вторых, в этом случае требовалось действительно очень много сил. Объединив усилия, мы с Мариной облегчили бедной женщине жизнь, но домой я вернулась полностью разбитая. Было ощущение, что меня иссушили, выжали как лимон. Но это был мой выбор. Я ведь знала, на что шла, когда давала согласие, хотя и только в теории.