Уратмир: земная пристань - стр. 8
– Здравствуй, Крэмс.
– Привет, Аайя.
– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего матча? – с каким–то недвусмысленным сожалением спросила милая женщина.
– Было бы лучше, если бы не твой муж! – с явным негодованием, покачав головой, ответил Крэмс.
Аайя направилась в зал, проходя мимо Крэмса, который держал в руках ещё немного сонную, но радостную от встречи с дядей Крэмом Мику. Зайдя в зал, рассудительная мать, нахмурив брови, стала ещё более недовольной, увидев сидящего в кресле Смэка. Её муж со свойственным ему изяществом, закинув ноги на стол, медленно пролистывал свой любимый постер о рыбалке и с глубоким чувством удовлетворения поедал печеньки Шио. Такая нерукотворная сцена происходила практически каждое новое утро общей совместной жизни Аайи и Смэка, вызывая у неё уже даже не раздражение и не желание призвать Смэка к совести, а простую естественную инстинктивную реакцию – треснуть его чем–нибудь тяжёлым по голове, чтоб наконец–то его мозг усвоил – эти печеньки для всей семьи, и их надо кушать всем вместе. После этих гневных мыслей Аайя постаралась взять себя в руки. Тем не менее, её не покидал один забавный вопрос: «Как удается мужу каждое утро совершенно незаметно уводить у неё из–под носа этот поднос с невероятно вкусно пахнущей выпечкой?».
– Тебе не стыдно каждую неделю калечить своего лучшего друга, играя в этот бессмысленный, идиотский Стрижлог?!
Смэк безмолвствовал. Он делал вид, будто вообще ничего не услышал.
– Родной, я тебе говорю… Как тебе не стыдно?! Ведь ты хорошо знаешь, что эта нога у Крэмса и так больная!
Понимая, что Смэк начал прикидываться идиотом и делать отрешённый вид, изображая увлеченность чтением журнала, жена собралась демонстративно удалиться, но тут Смэк неожиданно заговорил:
– Любимая, я не могу найти свой носок. Ты не знаешь, где он?
Это был ещё один глупый и детский способ Смэка перевести стрелки. Аайя развернулась и пошла в кухню прямо к плите, где дозревала вторая порция печенья Шио. Крэмс с Микой последовали за ней.
Посередине кухни расположился воздушный прямоугольный стол с элегантными, вьющимися в разных направлениях ножками, придавая интерьеру особую лёгкость и утончённость. На этом шедевре дизайнерского изыска очень удобно расположился графин, наполненный свежим априксным соком. Всё это совершенно соответствовало чертам характера хозяйки дома, в которой сочетались тонкость, нежность, свежесть, лёгкость, благоразумие, изящество и чистота белого тона.
– Крэмс, подожди чуть–чуть, сейчас спустятся мальчики и мы все вместе будем завтракать.
В этот же момент из зала раздался крик Смэка:
– Свет мой, Рио! Где мой носок?
После чего он тут же добавил:
– Аайя, милая, почему печенки какие–то странно–кислые? Ты что, готовишь их по новому рецепту?
Медленно, доставая новую порцию выпечки из духовки, Аайя неприметно улыбнулась и с довольной интонацией в голосе ответила мужу:
– Любимый, эти необычные на вкус, но съеденные тобой столь хамским образом печеньки приведут тебя к твоему носку, находящемуся в туалете, и научат тебя терпению и уважению семейных традиций.
В ту же секунду кухню оглушил громкий смех Крэмса и тоненькое похихикивание Мики. Поставив поднос с благоухающим лакомством на стол, Аайя как ни в чём не бывало взяла из шкафчика лопатку и принялась выкладывать печеньки на тарелочки. Громкий крик и шумный топот предзнаменовал скорое появление старших детей. Словно торнадо, они неслись по лестнице, попутно успевая одеваться. Их спешка была обусловлена спором: кто какие места займёт за обеденным столом. Отталкивая брата, первым в кухню вбежал старший сын, а ему вослед летел крик младшего: