Уральская Гиперборея - стр. 7
Людям, живущим в XXI веке, многие мифологические образы и сюжеты приходится усваивать через посредство позднейшей беллетристики. Если последняя – классика, а не современная ремесленная поделка, то можно вполне быть уверенным, что имеешь дело с добротной основой, отображающей подлинное народное мировоззрение. Сказанное относится и к Хозяевам горного мира. Взять, к примеру, классическое творение великого норвежского драматурга Генрика Ибсена (1828—1906) – драматическую поэму «Пер Гюнт», целиком и полностью построенную на материале норвежского фольклора. Обширный эпизод здесь (озвученный в хорошо известной музыкальной миниатюре другого великого норвежца – Эдварда Грига) происходит в глубокой горной пещере и связан с историей дочери Горного короля – безымянной Зеленой принцессы, по статусу своему, как и ее отец, являющейся Хозяйкой гор. По ходу действия она становится очередной женой любвеобильного Пера и после бегства неуемного парня даже родила от него ребенка.
Горный король – классический тролль и главный среди множества таких же подземных жителей мужского и женского рода. Считается, что тролли – это огромные существа, отличающиеся злобным нравом и не блещущие особым умом. У Ибсена рост Горного короля, его Зеленой дочери и многочисленных подданных вполне нормальный (кроме того, согласно одной из самых известных фольклорных историй Перу Гюнту еще до начала его приключений удалось засадить одного тролля в орех). Но нас здесь интересует совершенно другое. Во-первых: история кратковременной любовной связи Пера Гюнта и Зеленой горной Хозяйки – пусть в многократно искаженной форме – так или иначе напоминает модель отношений Хозяйки Медной горы и ее «кавалеров». Во-вторых: воссозданное в «Пере Гюнте» убежище Горного короля вполне адекватно иллюстрирует представления скандинавских народов о Подземном мире и его иерархии, которые, в свою очередь, восходят к самим истокам общеиндоевропейской мифологии.
Между прочим, мотивы, сходные с уральским и европейским фольклором, можно при желании обнаружить в весьма отдаленных странах, скажем в Японии. Здесь знакомые черты Хозяйки Медной горы обнаруживаются у богини священной горы и символа Страны восходящего солнца – Фудзиямы. Имя подземной владычицы, живущей в глубокой пещере вместе с драконом, – Сэнгэн-сама. В японских средневековых легендах рассказывается о встрече с ней самурая Тадацунэ. В отдельных моментах это повествование напоминает сюжеты бажовских сказов.
Далее можно переместиться и на другой континент, например в знойную Бразилию. Не верите? Тогда внимательно прочтите легенду-сказку «Договор с ящерицей». Здесь тоже волшебница из глубокой пещеры, могущая обернуться то безобразной старухой, то соблазнительной девушкой, а то и ящерицей (чувствуете знакомый колорит?), одаривает бедного юношу несметным богатством, правда в несколько необычной форме: всего-навсего одной золотой монетой, которую никакими способами невозможно истратить, – на ее месте тотчас же появляется другая. Остальное в этом бразильском сплаве индейского, негритянского и португальского фольклора – почти как в подземных чертогах Хозяйки Медной горы или в пещере Горного короля:
«Теперь гаушо (португалоязычный эквивалент испаноязычного “гаучо” – так называли метисов, рожденных индейскими женщинами от отцов европейского происхождения. –