Управление рейтингом - стр. 43

– За такими, как он, нет смысла гоняться, – сказал Крис, методично очищавший зубами от мяса овечьи кости. – Флаеры – это дорого. Энергии много кушают, никаких солнечных батарей не напасешься, а если сломается, то совсем плохо. Починить можно только на комбинате, причем задорого. Если "черные" будут посылать их по округе, ловить таких одиночек, то могут упустить полную обойму капсул со ссыльными, которая грохнется неподалеку от космодрома. К тому же рабочие из изгнанников получаются так себе и стараются снова сбежать, да еще других с собой сманивают.

– В общем: не выгодно! – кивнул Павел.

– Ага. Нету смысла. Но детей у них "черные" иногда покупают. Это факт.

– Зачем им детей покупать?

– Так вырастят же! – Крис даже удивился непонятливости землянина. – А как вырастят – тогда можно решить, в шахту его, или в "дружину". У них много таких стрелков, кто у изгнанников куплен был.

Если подумать, то ничего удивительного в таком подходе не было. Вырасти мальчишку, замени ему семью – и он будет драться за тебя до последнего патрона. Герцог местный явно не глуп.

Из примитивного шалаша высунулась лохматая голова. Женщина изгнанника решила проверить, не найдется ли и для нее не до конца обглоданных костей. Она уже не раз выглядывала так, а когда сыто отдувавшийся Крис кинул на траву баранью лопатку с остатками мяса, осторожно подобралась, подняла кость и собралась утащить к себе.

Павел протянул ей несколько ребер, только что вынутых из котелка. Обрадованно схватив и их, женщина снова спряталась в свое убежище. Из шалаша послышался треск хрящей. Жан (так звали изгнанника) сердито что-то проворчал на тему того, что баб можно и не кормить вовсе.

Кажется, он всё-таки был немного больным на голову. Из расспросов выяснилось, что его никто не изгонял из клана, а он сам ушел, предпочитая вольную жизнь. Бродил по предгорьям один, недавно к нему прибилась незнакомая женщина (и он даже не стал расспрашивать, откуда та пришла). Теперь она постоянно тянет его в сторону ближайших поселков у акведука, а ему к людям неохота. И без них хорошо.

Нет, еды ему не жалко. Баран большой. Просто порядок такой: мужчина ест первым.

Испуганный черный глаз время от времени с надеждой посматривал на них из шалаша. Судя по тому, что женщина была очень худой, мясо у них в меню бывало не часто.

– Что они будут делать, когда расплодятся хищники? – спросил Павел у Адика.

Тот только плечами пожал. Проблемы одичавших баранов и бродяг его не волновали. Тогда юноша переключился на оборванца.

– Жан!

– Ы? – отозвался тот с набитым ртом.

– Ты в городе изгнанников бывал?

– Угу.

– Далеко до него?

– Утром вышел, вечером уже там! – Жан, проглотив то, что жевал, махнул рукой в сторону гор. – Но дорога плохая. Горы, тропа. Если по хорошей дороге идти, в обход – тогда два дня. Потом еще десять дней идти быстро – забор. Но туда лучше не соваться. Подстрелить могут.

– Комбинат?

– Ага. Карьер ихний. Яма здоровенная, даже дна не видать. Я там был.

– Сбежал?

– Конечно. Потом у пастухов жил, но мне не понравилось. Теперь один живу. Вернее: с нею, – тут он посмотрел на шалаш. – Выгнать бы, да рука не подымается.

Павлу было ясно, что с карьера здесь и началась постройка акведука. На планету опустили мобильный реактор, кое-какую технику, а потом просто снимали верхний строй грунта с месторождения и перерабатывали его на керамопласт, из которого как из пластилина лепили всю конструкцию, постепенно двигаясь к полярной шапке. Заодно обнажились залежи руды, которую стало возможно добывать открытым способом.