Уповаете? - стр. 9
Я бегу, стуча штиблетами по камню плит. И в который уже раз даю себе зарок – никогда больше не появляться здесь. Наконец побеждаю переплетающуюся ленту облицованного мрамором тоннеля и врываюсь в самый центр этого "змеиного" клубка, распахнув двери приёмной. Секретарша Елена что-то торопливо записывает в блокнот. Выглядит она неважнецки – ставший давно привычным заморенный вид, отсутствующий взгляд, наверное, заплутавший где-то в закоулках потустороннего мира. Следов месячного отдыха уже совсем незаметно. Куда подевался утренний румянец на впалых пепельных щёчках? Хочу спросить, но получаю чёткий знак оттопыренным средним пальцем. Понимающе киваю головой, тихонько барабаню в дерматин костяшкой мизинца и приоткрываю дверь. Тишина. Пугающая чернота тамбура. И устойчивый морозный бриз в лицо. Глубоко вдохнув, делаю шаг… Второй… Темнота. Стынь. Слепо шарю впереди себя быстро коченеющими руками. Наконец нахожу на ощупь ещё одну дверь. И уже теряя сознание, заглядываю за неё…
– Позволите?
– Изволяю!
Захожу, и пальцы правой руки за спиной самопроизвольно складываются в фигу. В ожидании дальнейших команд замираю у спасительного выхода. Директор пока молчит. А я греюсь после стужи тамбура в волнах жара, источаемого каменным столом босса. Пауза затягивается… От нечего делать по очереди выбираю тёмные зигзаги на охряном ламинате и, скользя по ним взглядом, раз за разом упираюсь в носки чёрных начищенных туфель руководителя. Стоит одна такая никак не меньше полновесного кило баксов. Неужели это они притягивают к себе орнамент? Смотрю на свои штиблеты – рисунок демонстративно огибает поношенный китайский ширпотреб. Что? Неужели сама материя погрязла во стяжательстве? Наконец, неожиданным кислотным елеем журчит знакомый приглушённый голос:
– Я желаю обсудить с тобой… Проконсультироваться, так сказать, со специалистом.
Поднимаю глаза. Огромные чёрные зрачки босса своей холодной неподвижностью замораживают само броуновское движение вокруг и мой взгляд до кучи.
– Я слышал, ты неплохо знаешь нетрадиционную медицину?
– Ну-у-у, некоторым образом… – своевременно перехватив злобный прищур, быстро меняю тактику разговора, – Да!
– У меня каждый день в неурочный час Х проявляется жутчайшая мигрень. Сможешь чем-нибудь помочь или хотя бы ослабить?
Он хищно улыбается, обнажая верхние клыки. И в неверном свете кабинета кажется, что они замараны свежей кровью. Ассоциативная связь мгновенно порождает измученные образы вечно пошатывающихся анорексичных секретарш, чья нестройная очередь теряет своё начало где-то глубоко в прошлом Института. Честно говоря, я уже и имена многих давно позабыл. Замыкает эту хронологическую колону обитателей приёмной – Елена, правда, судя по пугающему виду, ненадолго. Трясу головой, чтобы отстраниться от наваждения:
– Хм-м, в неурочный час Х?
Мысленно затачиваю здоровенный осиновый кол и с наслаждением вбиваю его в чёрное сердце босса. Тьма в глазах Др.Shark начинает пульсировать, уголки губ вздрагивают и опускаются вниз. Он вопросительно смотрит на меня. Я заискивающе улыбаюсь, прижав ладони к сердцу, от всей души кланяюсь:
– Сделаю всё, что в моих силах, Др.Shark-сан!
Директор пододвигает листок пергамента и выточенное из золотого бруска "гусиное" перо. Холодок скользит от моего затылка по спине и вниз.