Упади семь раз - стр. 39

– Новости есть? Или опять валяетесь с Андре? Вместе хоть лежите или по отдельности? Что-о-о? Сейчас прибегу, расскажешь.

Не закрывая двери в квартире, с этажа на этаж – как ветер.

– Вы чего, с дуба рухнули? Посуду бы лучше помыли наконец. Какие ещё картины, Надин, ты собралась здесь писать? Марш в свою мастерскую. У меня астма, я ещё жить хочу. Андре, ты чего лыбишься? Не знаю я рифмы к слову «харакири». Всё, мне пора назад. Бабка Ада с секундомером следит.

Помешаю капусту на кухне у бабки – проверю почту у себя в компе. От Стаса Мультивенко – ни-че-го. Вверх-вниз, как мячик. Кстати о мячиках: больная обожала массаж шариками для пинг-понга.

– Катай по спине. Ниже, там, где копчик! Теперь ногу – сильнее! Бедро! И голень! Подъём не забудь.

С меня три пота. Нет, четыре.

Но когда приноровишься, даже приятно – два шарика в руке: оранжевый и красный: играешь ими, и бабуле приятно. Под конец массажа намазываю спину гелем, шарики вязнут в смазке. У Ады слюна в уголке рта…

– Лия, а ведь мы ещё сегодня не включали витафон!

Я тихо ненавидела этот аппарат, но покорно прицепляла две чёрные нашлёпки на старушечью шею, разночастотные звуки неслись по квартире: у-у-у-у… Лечение голосовых связок – адское испытание для окружающих.

– Заметь десять минут!

– Да!

Обманываю и не засекаю, угадываю время. Люблю всё делать на глазок: класть сахар в варенье, добавлять уксус в мясо, соль в еду.

– Лия, вкусная капуста, но ты пересолила.

Виновато улыбаюсь и долизываю со сковородки сама.

Перед сном и утром меняю памперс, днем ещё масса дел по длинному списку Адиной дочки: «Вылить горшок, промыть его с „Доместосом“, подмыть маму тёплой водой, налить кипяченой холодной воды в кружечку для питья и баночку для протезов. Когда мама смотрит телевизор, положить под голову большую подушку. На спинке кровати оставить две таблетки от кашля. Включить вентилятор и средство от комаров, придвинуть велотренажёр к кровати, чтобы мама не свалилась». Домой иду на полусогнутых, но с тысячей в кармане.

Свекровь – как творение Рая,

Вы видите сами – какая!

Из сценария моей первой свадьбы

Надин и Андре делают вид, что сосредоточенно разгребали весь день посуду в раковине, при этом до середины кучи они так и не добираются, ограничиваясь парой стаканов и тарелок, чтобы было из чего выпить и поужинать.

С тоской принюхалась: ну да, Надька уже смоталась за своими причиндалами и творит очередной шедевр. Встрепенувшаяся астма безошибочно потянула в комнату Забавы: с порога увидела подрамник, холст с силуэтом распотрошённого кота и палитру с размазанными красками, вонь от которых непереносима.

– Надь, ну почему ты не у себя в мастерской? Мы же тут сдохнем! – Я закашлялась. – Значит, все-таки мёртвая кошачья натура…

– Да, реквием по Мышу. «Убийство кота в восточном стиле». Пишу к выставке, она через неделю. Андре обработала Мишку на раз-два. Развела его ещё хлеще Вадика. Слушай, Лейка, я решила триптих написать. Портрет нашего Стаса по центру уже есть.

Я вздрогнула. Ну вот, заставляла себя забыть события той злосчастной ночи в мастерской у Надьки, а ей надо обязательно напомнить, заразе такой.

– Слева будет Мышь с кинжалом, – продолжала с высоким вдохновением вещать подруга, – а справа ненаш Стас с тем же кинжалом. Мне кажется, концептуальненько. Андре тоже завелась – второй день сочиняет хит на тему харакири.