Университетский вопрос в России - стр. 60

Но несмотря на психологически несомненные преимущества этой экзаменной системы как таковой введение ее повлекло бы за собою неизбежно и серьезные вредные последствия. Дело в том, что тогда наряду с повышением экзаменных знаний и требований произошло бы умаление слушания лекций и вообще свободного занятия наукою не для экзамена. А это как раз ценнейший и наиболее желательный элемент истинно академического образования (и воспитания к призванию, в отличие от ремесла, «практичности», карьерного усердия и т. п.).

Кроме того, добавление к лекциям и иным занятиям профессоров еще периодического экзаменования (обременительного и в случае, например, устройства экзамена только раз в месяц для целой группы изъявивших желание экзаменоваться студентов сразу, что следовало бы во всяком случае рекомендовать в случае принятия системы экзаменов в течение года) вело бы к большой потере времени и утомлению на стороне профессоров. Это соображение весьма серьезное – не потому, конечно, что желательно сделать жизнь профессора как можно более приятною или т. п., а потому, что всякое переутомление и переобременение может роковым образом влиять на качество весьма тонкого и квалифицированного преподавательского труда профессора (лекция, прочитанная без живого интереса и охоты, = 0 или представляет отрицательную величину), а равно отразиться не менее или даже еще более отрицательно на исполнении второй функции и второго долга всякого члена университета – на ученой деятельности профессоров. Чем многолюднее университет, тем более эти соображения говорят против экзаменов в лекционное время и в пользу концентрации экзаменов для каждого профессора на неделю, две или месяц по окончании лекций – на короткий период, вообще пропадающий для науки и преподавания из-за malum necessarium – необходимого зла экзаменов. Посему предпочтительнее указанная раньше система. Не мешая заниматься наукою (вне учебника и экзамена), она в то же время имеет в известной степени и те преимущества, которые свойственны второй, последней системе. И при системе только весенних экзаменов со свободным выбором предметов экзамена и без потери года (для студентов старших курсов) в случае неполучения известного количества удовлетворительных отметок все-таки отсутствовало бы психическое давление: для студентов являться на экзамены по неизученным предметам, а для профессоров смотреть на это снисходительно и пропускать таковых. К этой все-таки хорошей экзаменной психологии были бы в значительной степени причастны и студенты, и экзаменаторы первых двух курсов, ибо по добровольно избранным для экзамена предметам ответы были бы, естественно, лучше (и нравственно должны были бы быть вообще лучше), а casus fatalis на известном экзамене не влечет за собою необходимости потери года, если путем экзамена по другим предметам можно все-таки удовлетворить условиям перехода (ибо требуется выдержать экзамен не по определенным предметам, а по известному минимальному количеству их, которое можно и следует добровольно увеличить, особенно если случился уже провал на одном из экзаменов). Сверх сего, можно было бы из изложенной, но отвергнутой нами (ради сохранения полного психического простора для слушания лекций и вообще свободного занятия наукою не для экзамена) системы свободных экзаменов по отдельным предметам по мере приготовления и в течение учебного года сохранить наиболее важную часть в виде дополнения к системе весенних свободных экзаменов.