Уникум. Книга трех - стр. 3
Наша машина стояла у подъезда. Чуть потрепанная, с небольшими сколами, да и, признаться, лет ей было почти как мне. Но и плюсов оказалась целая куча.
Во-первых, эта «четырка» силами дяди Коли была на ходу. Мы уже несколько раз съездили на рыбалку, в магазины и даже к сумасшедшей (как мне показалось) тетке отчима в область. Во-вторых, за те две недели, пока мы были у тетушки, я узнал кучу всего нового о машинах – где меняется масло, тормозуха, свечи, ремень ГРМ. Еще дядя Коля грозился добраться до колодок и тормозных барабанов, на что я согласно кивал. В-третьих, два раза я сидел за рулем. Дядя Коля был терпеливым инструктором, и мы даже немного проехались. Пусть по бездорожью и не очень быстро, но это был маленький шаг для среднестатистического человека и огромный шаг для мага в лице меня.
Появление авто у нас – тема отдельная. Нет, дядя Коля зарабатывал неплохо. Для обычного трудяги. Но купить сразу, наличкой, целую машину не под силу было даже ему. А сколько я наслушался вздохов и разговоров отчима о четырехколесном друге! Поэтому поступил, наверное, не очень правильно: нашел в городе магический «Пермагбанк» (Первый магический банк), который уверял, что работает с 1868 года, и обменял две монеты из своего золотовалютного запаса. Да, меня за это Байков по головке не погладит. Мы же вроде как решили делать артефакты. С другой стороны, один раз живем.
Вырученные деньги я спрятал в квартире. Применил немного силы – и вот уже отчим хвастается, что нашел заначку, о которой и думать забыл. И он действительно так искренне считал. Я лишь усмехнулся в ответ. Тоже мне, зимняя куртка с забытой соткой. В любом случае я радовался не меньше его и кивал. А тут еще и довольно быстро подвернулся неплохой вариант с машиной. Оказалось, что сила помогает не только торговаться с немощными, но и «советовать» им говорить правду. Поэтому после того как мы отмели пару перевертышей, подвернулась эта «четырка». Или, как назвал ее дядя Коля, «Ласточка». Ну не знаю, после машины Четкерова эта казалась мне перебитой на оба крыла птицей, которая искала место, где бы упасть и умереть. Но главное, что отчим был рад. И не пил.
– Да что ты понимаешь?! – услышал я голос Потапыча, как только открыл дверь. – Лучше, чем на березовых бруньках, ничего нет.
– Вот ты балбес. Кедровые орехи, – спорил с ним отчим. – Цвет самогонке дают. И послевкусие такое…
– Я сделаю по-своему рецепту, попробуешь и скажешь.
– Пробовать не буду, – отрезал дядя Коля. – Где одна рюмка, там и вторая.
– О чем разговор тогда? – разочарованно крякнул Потапыч.
Отношения банника с отчимом заслуживали отдельной темы. Сначала маленький седой мужичонка в самом расцвете сил категорически отказывался вылезать из пространственной бани. Как кот, ей-богу. Два дня сидел внутри, лишь поесть выбирался. Да и то поклюет что-нибудь и обратно. Дядя Коля, кстати, и сам тогда ходил в некоторой растерянности. «Фокусы» он мои видел, однако до конца поверить в магию все равно не мог. Я его понимал, если честно. Мне было полегче. Тут же, получается, всю жизнь живешь – и вдруг оказывается, что детские сказки – не такие уж и сказки.
Однако на третий день моего возвращения дядя Коля столкнулся с Потапычем. А тот с отчимом. И, как оказалось, у житейского опыта, неважно, в каком мире – немощном или магическом, – существует множество тем для разговора. Они спорили на все темы мира: от управления государством до заготовления дубовых веников. Вот, спрашивается, кто бы мог подумать?