Умоляй, ведьма 1,2 - стр. 55
Голубое платье, кстати, так и не отстиралось.
– Я еще не простила тебе испорченный подол.
Цветочек я от наряда, кстати, отцепила, приладила на брошку и прямо сейчас, раз уж вспомнила, решила прикрепить на халат. Ну а что? Кто сказал, что по дому нужно ходить некрасивой?
Красные лепестки с ярким камнем посередине украсили мягкую ткань песочного цвета, из-под которого виднелась черная маечка. В целом мне показалось, что я настолько прекрасна, что просто восхитительна.
Хмуря, наблюдая за мной, издевательски хмыкнул, но мне уже ничто не могло испортить настроение.
– А я не простил тебе одно перо, бездарно растраченное на пауков, и второе – выдранное на лесной опушке. Как думаешь, стоит начать мстить или забыть в качестве исключения?
Я бросила на него чуть нахмуренный взгляд через плечо, пытаясь понять, шутит он или серьезен.
Но Хмуря никогда не шутил. Он иногда издевался, часто иронизировал, постоянно отвешивал саркастичные замечания. Но никогда не шутил.
– Ладно, будем считать, что мы квиты, – бросила я, снова отвернувшись. Не хватало еще, чтобы он заметил мое беспокойство.
Стоило вспомнить, как с Трясинного паука слезала кожа, обнажая кости, и как-то, признаться, ругаться с вороном уже совсем не хотелось. Как и ходить в его должниках. У него еще вон сколько перьев. Кожу спустить можно с сотни недоведьмочек.
Волшебненько! Я уже сама себя называю недоведьмой!
Хмуря тем временем мрачно продолжал:
– Не уверен, что мы квиты, Мартелла. Но вернемся к теме Отбора. Без меня этот тупица Альфиан на тебя бы даже не взглянул, поэтому в твоих интересах слушать, что я говорю.
– Не взглянул? Почему? – удивилась я и даже, признаться, несколько оскорбилась.
Мне все-таки хотелось думать, что не настолько уж я некрасивая, что на меня и не посмотреть без чужой помощи.
– Потому что Альфиан любит дам в беде, – ответил ворон. – Пунктик у него. Ему сразу чудится, что он прекрасный принц и вот-вот всех спасет. Болван.
– А разве на самом деле это не так? Он ведь и есть прекрасный… – договаривать я сама отказалась, мгновенно покраснев, потому что назвала вслух наследника престола «прекрасным принцем». Как будто я одна из тех кумушек, что мечтают о внимании королевского сыночка.
Не надо мне его внимания!
Но щеки все же вспыхнули и стали гореть еще сильнее, когда я представила, сколько у меня было бы платьев, стань я женой принца. Все разноцветные, пышные, в россыпи блестящих камушков… И никаких больше приютских рубищ!
– К тому же, – поспешила перевести тему я, – в тот раз я и так планировала сыграть «даму в беде». Эйвин предложил сказать, что на меня хотят напасть сестры-ведьмы. Они же, мол, и виноваты в том бедственном положении, в котором я оказалась.
– А ты не думала, что твои «сестры-ведьмы» могут узнать о клевете? – переспросил Хмуря. – И малость поломать твой план?
Я снова взглянула на него, приподняв бровь. Но ворон отвернулся, сделав вид, что чистит длинный черный коготь.
– То есть ты вроде как все сделал специально, да? – уточнила я, прищурившись.
– Местами, – спокойно ответил он, снова переведя на меня пронизывающий взгляд. – Ни один дурак, тем более принц, никогда не поверил бы, что на тебя напали, когда ты просто сидела в кустах в новеньком выглаженном платье, с укладкой и цветочком на груди.