Умоляй, ведьма 1,2 - стр. 50
Он немного натянуто усмехнулся, словно все еще смущался. Затем уселся рядом и неожиданно поставил перед Хмурей тарелку с одним блином.
– Муки у Ирмабеллы в сенях аж два мешка, так что проблем с ингредиентами не было. А печь я с детства люблю.
– Да ты прям хозяюшка, – хмыкнул ворон, взглянув на блин перед собой. Затем ловко отъел половину и добавил: – Отвратно готовишь, кстати.
– Что? – искренне изумился Эйвин, и мне его даже стало жаль.
Ну старался же парень!
– Хмуря! – воскликнула я. – Имей совесть!
– Имею, имею. Ежедневно, – бросила наглая птица. – Будем надеяться, что прибираешься ты лучше, чем готовишь, дармоед.
Эйвин в это время взял себя в руки и спокойно проговорил:
– Как будто ты знаешь толк в готовке, ты же ворон.
– Ворон – не значит безрукий… вроде тебя, – хмыкнул Хмуря и съел вторую половину блина.
Как у него это получалось с клювом, я никак не могла понять. Но вот блин был, а потом р-р-раз – и его уж и нет.
Вот где настоящая магия!
– Вообще-то, ты как раз безрукий, – прищурился подмастерье.
– Мне-то хоть простительно, у меня крылья, а у тебя какое оправдание вот этим вот лопухам?
И с этими словами схватил еще один блин и за пару секунд умял.
Эйвин сжал губы, пробубнив:
– Тебе бы рот помыть, птичка…
– Ты мне поговори еще, прихлебатель, – каркнул фамильяр, – давно надо было тебя пришить по-тихому, да и всего делов.
На этот раз подмастерье не выдержал.
– Что ты сказал, облезлый суповой набор? Воронушка – мозгов как у воробушка.
– Ква! – неожиданно квакнула лягушка.
И я поняла, что нас на кухне даже больше, чем я предполагала. Повернула голову чуть в сторону и увидела в небольшом стеклянном террариуме Лягурмеллу.
– Ух, Эйвин, это ты сделал? – удивилась я, планируя встать и постучать по стеклу.
Но подмастерье меня уже не слышал, он вскочил из-за стола, явно рассчитывая поймать Хмурю, который взлетел к потолку и сыпал оттуда ругательствами.
– Эй, хватит! – вяло бросила я, уже привыкшая к Хмуриным выкрутасам, а потому реагирующая не так бурно, как Эйвин.
Ворон даже не думал униматься. Взмахнул крыльями, перелетел на стул, где лежала новенькая рубашка подмастерья, уселся на нее когтистыми лапами и, пока парень огибал стол, чтобы того прогнать, невозмутимо вытер клюв о светлую ткань, снова взмыл в воздух и выпорхнул в окно.
Эйвин, тяжело дыша, встал у окна и посмотрел ему вслед.
– Нет, ну это ж надо, – пробубнил он. – Как говорится: «Пришел – спасибо, ушел – большое спасибо».
Парня было жалко, но, признаться, выходка Хмури вызвала у меня легкий приступ смеха, который я тщательно скрывала. Мне вдруг показалось на долю секунды, на какое-то крохотное мгновение, что мрачный фамильяр-то не лишен чувства юмора. Да, поступки его отвратительно-некультурные, часто жестокие и бьющие в самые больные места. Но именно этими чертами и отличается качественный сарказм.
Впрочем, из-за умения шутить ворона хотелось пристукнуть ничуть не меньше.
– Ква! – снова раздалось из стеклянного вольера возле окна.
А я в очередной раз поразилась тому, что у нас на кухне теперь стоит крохотный домик для лягушки.
Заметив мое удивление, Эйвин покачал головой:
– Это не я построил, откуда бы мне взять стекло и инструменты для такой тонкой работы? Это дом Ирмабеллы, твой дом… преображается для твоих нужд.
– Правда? – восхитилась я, постучав по стеклу.