Умереть в раю - стр. 2
Одно можно было сказать точно об их сходстве – это то, что виски они пили на равных. При появлении стюардессы быстро прятали бутылку под сиденье. После каждого принятия на грудь шелестели обертками фольги от шоколадки, как ненасытные сладкоежки.
– А ты что, по-английски соображаешь? – с надеждой спросил Василий и протянул свой бланк с паспортом.
– Ну а как же вы думали? Целых два месяца зубрили на курсах. Невест-то американских надо будет охмырять! Как без языка?
Максим хохотнул, прикрыв рот ладонью, и хитро посмотрел на брата.
Сергей достал айпад и, хмыкнув от невольно случившейся двусмысленности, строго покосился на Максима.
Положив сверху полученный листок, взял у Василия паспорт, стал старательно заполнять пустые клеточки латиницей.
– Куда едете? – через некоторое время спросил он. – Гостиница или родственники?
– Дочка у меня с мужем и внуками под Чикаго, – гордо ответил Василий и достал из потайного кармана конверт с адресом.
– Везет вам! – позавидовал Максим. – А нам еще надо найти своих будущих родственников, а потом жениться, вот морока! А вы, верно, на соединение с семьей? Остаться хотите?
– Да, наверное, придется, – ответил Василий с грустью, вспомнив причину своей поездки.
– Так радоваться надо, дедуня! – отозвался Сергей и протянул заполненный бланк. – Паспорт синий с орлом получите!
– Могу не успеть, – горько усмехнулся Василий.
Он уже снова оказался напротив полицейского и тот, пробежав глазами заполненный бланк, сделал на нем какую-то отметку. Оторвав половину, другую пришпилил в паспорт и вернул Василию.
На прощание еще раз улыбнулся, весело произнеся:
– О’кей!
Затем повернулся к Сергею, шедшему следом, предоставив Василию возможность ступить на американскую землю.
Багажа у полковника не было, и он в растерянности остановился посреди зала, где черным плоским змеям, извивающимся под тяжестью взгромоздившихся на них чемоданов, никак не удавалось уползти в свои норы.
Вдруг накатило гложущее одиночество. С благодарностью вспомнил о последних земляках-попутчиках. Решил, что, видимо, не зря они постоянно называли его дедом, хотя ему всего-то пятьдесят! В последнее время сильно сдал, похудел, начал сутулиться. Медленно распрямлялся, когда приходилось долго сидеть, и слегка тянул за собой правую ногу, немевшую все сильнее от ягодицы до колена.
Черные волосы на голове разбавила седина. Они потеряли жесткость и поредели так, что можно было стричься раз в квартал. Брился через неделю, когда замечал, что седая щетина начинает становиться мягкой и располагает к отращиванию бороды. Брови косматились и нависали все ниже, придавая лицу угрюмость и озабоченность.
В спортивной сумке через плечо – только необходимое: пара трусов, столько же носков, еще кое-какие мелочи и взятая по привычке ветхая телефонная книжка с адресами бывших коллег, многие из которых уже ушли в мир иной.
Единственную верхнюю одежду он нес на себе. Это был серый костюм с темным металлическим отливом, который он купил лет пять назад для торжественных мероприятий на службе. В последний раз надевал месяц назад на похороны жены.
Приобрести костюм заставила она же, настаивая на том, что начальнику надо выглядеть солидно. Выбирала в обтяжку, чтобы застегивался только на среднюю пуговицу, выделяя слегка выпирающий живот. Теперь костюм сидел мешковато. Плечи обвисли, а низ брюк упирался в ботинки, как помятые гофрированные трубы.