Ульрик - стр. 3
– Это каких это ещё "таких"? – вызверился Ульрик. Он пока не очень понимал, чем вызвал столь бурную реакцию Цыгана, а быть объектом насмешек ему никогда не нравилось.
– Да дурных таких. Дорого он жизнь продаст… – Карл вытер глаза тыльной стороной ладони и улыбнулся. Хорошо улыбнулся. – Убежать бы не получилось, кстати. Нет, не то, чтобы я собирался тебя ловить, – поспешно добавил Карл, увидев округлившиеся глаза Ульрика, – но если бы вдруг собрался, то далеко бы ты не убежал… Даже до леса не добежал бы, я думаю.
Ульрик огляделся. Лес подступал к полянке со всех сторон, до него было самое большее шагов пять-шесть.
– Поняяятно, – задумчиво протянул Ульрик, хотя решительно ничего понятного в сложившейся ситуации не было. От котелка плыл густой запах ухи, голова кружилась.
Карл зачерпнул из котелка, сдул вьющийся над ложкой пар и протянул её Ульрику. Уха обожгла горло, горячим комом рухнула в желудок, на мгновение лишила дыхания и дара речи, а потом по всему телу разлилось блаженное тепло. Ульрик с сожалением протянул ложку обратно. Карл тем временем достал из тощего самодельного мешка две выструганные из дерева кособокие миски – светлую и тёмную, большую глиняную кружку и деревянную кружку поменьше. Ульрик смотрел на корявую разнокалиберную посуду и думал, что неспроста он оказался на этой полянке, что Карл каким-то образом знал, что они встретятся здесь, и ждал его.
– Не обессудь, столовых приборов у нас нет.
– У нас?… – растерянно повторил за Карлом Ульрик.
– Ну, да, у нас с Лёкой вилок-ложек нет, поварёшка только. Знали бы, что ты пожалуешь, непременно обзавелись бы, – Карл на шаг отошёл от костра и с наслаждением потянулся. – И да, ты прав, конечно мы знали. И ждали. Но посудой не обзавелись всё равно.
Слева от Карла мелькнула тень. В следующую секунду рыжая вихрастая девчонка, сплошь покрытая веснушками, уже приплясывала вокруг котелка, протягивая Карлу одну из мисок.
– Наливай, ну наливай же скореееей, я умираю, есть хочууу.
На слове "есть" желудок Ульрика издал какой-то дикий животный звук – громкое бульканье, переходящее в львиный рык, и Карл расхохотался.
Ульрику досталась глиняная кружка и рыбий хвост, Карл и Лёка разделили между собой остальное. Над полянкой воцарилась тишина, изредка нарушаемая хлюпаньем, чавканьем и стуком единственной деревянной ложки.
Уже потом, когда уха была съедена, миски (и кружка) тщательно вылизаны, а котелок вымыт в ручье и вновь поставлен на огонь, все расселись вокруг.
– Вот скажи, ведь ты же вампир? Вампир, – спросил и сам себе ответил Ульрик. – И зубы у тебя, и скорость, и мысли ты читаешь, и бледный – всё как в книжках пишут. Но как же ты на солнышке сидишь и рыбу варёную ешь?! Ведь неправильно же это!
– А чего неправильного-то? – изумился Карл. – Солнышко тёплое, рыба вкусная, свежая, сам поймал, сам приготовил – что тебя не устраивает?
– Ну как же, – продолжил возмущаться Ульрик, – сам посуди, ты должен днем спать в гробу в темном подвале, а ночью обращаться в летучую мышь и пить кровь этих, как их… юных дев!
Лёка закашлялась, а Карл потер лоб, почесал бровь и задумчиво посмотрел на Ульрика.
– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Долго шёл, устал, проголодался, да ещё и голову тебе напекло, наверное… Вот и несёшь незнамо что. Кровь юных дев пить… – Карл передёрнул плечами и нахмурился. – Фу, гадость какая. Ну где ты это взял?