Улисс - стр. 74
– Так идём же,– сказал Майлз Крофорд.– Где моя шляпа?
Он порывисто прошагал в кабинет, раздвигая разрез пиджака, звякая ключами в заднем кармане. Потом они забряцали в воздухе и о дерево, покуда запирал ящик своего стола.
– Он уже здорово поддатый,– сказал профессор Макью тихим голосом.
– Кажется, да,– сказал Дж. Дж. О'Моллой, вынимая портсигар, и добубнил задумчиво,– но не всегда бывает так, как кажется. Кому спичек не жалко?
ТРУБКА МИРА
Он предложил профессору сигарету и сам взял одну. Лениен мигом зажёг спичку и поднёс к их сигаретам по очереди.
Дж. Дж. О'Моллой открыл свой портсигар опять и предложил ему.
– Мерсибо,– сказал Лениен, беря.
Редактор вышел из внутреннего кабинета, соломенная шляпа набекренилась поперёк лоб. Устремив палец на профессора Макью, он распевно продекламировал.
Профессор ухмыльнулся, стиснув длинные губы.
– Э? Твоя долбаная древнеримская империя?– сказал Майлз Крофорд.
Он взял сигарету из раскрытого портсигара. Лениен с быстрой грацией поднёс огонёк и проговорил:
– Прошу тишины, есть свеженькая загадка.
– Imperium romanum,– произнес Дж. Дж. О'Моллой нежно.– Звучит куда благородней, чем британская. Само слово, почему-то, напоминает сало на огне.
Майлз Крофорд яростно выдул к потолку свою первую затяжку.
– Конечно,– сказал он.– А мы и есть это самое сало. Вы и я как раз и есть это сало на огне. Без малейшего шанса слепить снежок в аду.
ВЕЛИЧИЕ БЫЛОГО РИМА
– Одну минуту,– сказал профессор Макью, взводя две тихие, нацеленые что-то закогтить, ладони.– Не будем обманываться словами, звучанием слов. Помыслим о Риме, имперском, империальном, императивном.
В паузе его красноречивые руки выдвинулись из потёртых засаленных манжет:
– Какой была их цивилизация? Обширной, не спорю: но отвратной. Клоака: выгребные ямы. Евреи, оказавшись в пустыне или на вершине горы, говорили: вот мы куда попали. Воздвигнем же алтарь Иегове. А римлянин, как и англичанин, идущий по его стопам, на всякий новый берег, куда только ступала его нога (на нашем он, всё ж таки, не побывал), приносил лишь свою клоакоманию. Он озирался в своей тоге и говорил: вот мы куда попали. Соорудим же ватер-клозет.
– И сооружали,– сказал Лениен.– А наши древние предки, как читаем в первой главе у Гинеса, имели склонность к проточному ручью.
– Они были джентельмены от природы,– пробормотал Дж. Дж. О'Моллой.– Но нам осталось римское право.
– И Понтий Пилат, пророк его,– подхватил профессор Макью.
– Знаете анекдот про барона Полза?– спросил Дж. Дж. О'Моллой.– Дело было на банкете королевского университета. Все шло без сучка…
– Сперва моя загадка,– сказал Лениен.– Готовы?
М-р О'Мэден Берк, высокий в просторно-сером твиде, вошел из вестибюля, за ним Стефен Дедалус, снимая шляпу на входе.
– Entrez, mes enfants!– воскликнул Лениен.
– Я сопровождаю просителя,– произнес м-р О'Мэден Берк мелодично.– Юность ведомая Опытом посещает Знаменитость.
– Приветствую,– сказал редактор, протягивая руку.– Заходите. Ваш предок только что вышел.
???
Лениен обратился ко всем:
– Тихо! Какую оперу поминают пацаны перед набегом на птичьи гнезда? Подумайте, взвестьте, догадайтесь, ответьте.
Стефен подал странички печатного текста, показывая на заголовок и подпись.
– Кто?– спросил редактор.– Край оборван.