Улей. Трилогия - стр. 91
На самом деле я отлично знаю, что движет Медеей, потому что сам вложил эту идею в ее прекрасную голову. Какой бы властью ни обладала эта коронованная сука, она прежде всего женщина, не лишенная некоторых слабостей. Играть на них доставляет мне особое наслаждение, гораздо большее, чем я получаю от использования ее похотливого тела.
– Не навестишь Науми? Она всё время о тебе спрашивает. – Неожиданный вопрос Троя застает меня врасплох.
Не слишком ли много он берет на себя? К чему это неуместное сочувствие и симпатии к пчелам? Сначала неприкрытый интерес к Кае, теперь озабоченность душевным состоянием Науми.
– Ты какой-то дерганый в последнее время, Трой. Тебе надо срочно потрахаться. Возьми выходной и спустись на девятый уровень. Обслужат по высшему разряду.
– Так и сделаю. Спасибо за совет, Бут, – с натянутой улыбкой отвечает док. – Не хочешь составить мне компанию?
– Ты же сам сказал, что физическая активность под временным запретом, – припоминаю я его же рекомендации.
И почему меня не покидает ощущение, что Трой упорно набивается мне в друзья?
– А двигаться вовсе не обязательно, – сластолюбиво ухмыляется хитрый лис. – Девочки сами неплохо справятся.
– Сегодня не получится, – с сожалением отказываюсь от «заманчивого» предложения. – Меня срочно вызывают наверх, – коротко сообщаю я, накидывая на плечи пиджак.
– Еще один стрим? Они не зачастили?
– Друзья Крона еще не разъехались, вечеринка продолжается.
– Ну и о каком выходном тогда речь? Опять всю ночь работать в усиленном режиме, – раздраженно бросает док, с досадой швырнув в раковину полотенце, которым старательно вытирал руки. – Десять трупов за сутки, еще трое при смерти. Они там совсем свихнулись?
– Мне передать твои слова руководству? – нейтральным тоном интересуюсь я.
Трой ожидаемо сдувается.
– Я погорячился, Бут. Тяжелая ночь сказывается.
– Отлично понимаю, Трой, мне ведь тоже досталось. – Хлопнув мужчину по плечу, я поспешно покидаю процедурную.
К моему удивлению, Кронос принимает меня лично в просторном кабинете, насквозь пронизанном солнечным светом. Трудно вспомнить, когда он в последний раз говорил со мной без присутствия своей вездесущей пчелиной матки.
Обычно, когда Крон в «Улье», эти двое неразлучны. Медея следует за мужем, как тень, рьяно охраняя его от опасных соблазнов. А когда его нет, под пристальный контроль королевы попадаю я. Собственнические инстинкты Дее совсем не чужды, несмотря на ее узаконенное блядство. Поэтому, как бы я ни относился к Крону, его визиты в «Улей» играют мне на руку.
Вальяжно расположившись в огромном кожаном кресле во главе овального стола, Крон жестом приглашает меня присесть напротив.
Без маски и грима его внешность не обладает какими-то выдающимися данными. Светлые коротко подстриженные волосы, удлиненное худое лицо с аристократическими неброскими чертами, бесцветные глаза, тонкие губы, узкий подбородок и бледная, словно натянутая на череп кожа. Но, несмотря на кажущуюся заурядность, он из тех мужчин, которые притягивают к себе внимание. Бешеная энергия власти и жесткости, скрытая в худощавом длинном теле, заставляет толпу расступаться перед ним и трусливо отводить в сторону взгляд. Везде, где бы он ни находился, его подавляющая аура действует на людей одинаково. Я не знаю никого, кто бы хоть раз осмелился возразить Кроносу или подвергнуть сомнению его слова. Если он говорит – все молчат. Если приказывает – исполняют. Если требует – дают.