Улей. Трилогия - стр. 88

– Ты жива и здорова. Разве это не повод, чтобы расслабиться и улыбнуться? – равнодушно отзывается он, переворачиваясь на спину.

От его сканирующего тяжелого взгляда из-под опущенных ресниц ей становится не по себе. По спине несется табун мурашек, правое веко нервно пульсирует.

Как Кая вообще оказалась в кровати? Последнее, что она помнит, – звездное небо над террасой, собственный оглушительный вопль, а потом как отрезало. Обернувшись, пчелка напряженно смотрит на темный экран плазмы.

Может, это и правда был просто сон?

– Не обманывай себя, – забравшись в ее мысли, безжалостно рубит Бут.

Судорожно втянув жизненно необходимый кислород, она снова поворачивается к валяющемуся на ее постели мужчине. Боже, как же он ее бесит. До скрежета зубов и трясущихся конечностей.

– Это был мой приказ, Кая. Своей дуростью и заигрыванием с Медеей ты едва не оказалась среди участников вчерашней трансляции.

– Ты имеешь право отдавать здесь приказы? – Прищурившись, Кая концентрируется на том, что считает главной мыслью в отчитывающей тираде батлера.

– У меня обширные полномочия, но я не всесилен, – сухо отвечает Бут. – И не собираюсь тратить усилия на ту, что настойчиво ищет смерти.

Какое-то время они молча сверлят друг друга прицельными взглядами. Каждый пытается забраться в черепную коробку другого. Закусив губу, Кая сдается первой, разрывая выматывающий зрительный контакт.

– Я не хочу умирать, – хорошенько подумав, честно признается она. – Но не знаю, кому верить. Делия сказала – никому, особенно тебе. Теперь она мертва… Из-за меня. И из-за тебя тоже. – Разозлившись, Кая тычет пальцем ему в грудь. – Ты мог мне подсказать, но ничего не сделал. Почему?

– Скажи, ты всё еще хочешь попасть в основной состав? – проигнорировав вопрос, серьезным тоном уточняет Бут. Собравшиеся морщинки между бровей и вздувшиеся желваки придают ему жутко грозный вид, и ей бы, по-хорошему, затаиться и прикусить язык, но, увы, алгоритм «притвориться дохлой» в первый же день запуска потерпел фиаско. А всё потому, что этого нестандартного психопата спровоцировать на открытую агрессию практически невозможно. Дохлая она или живая – ему, похоже, абсолютно по барабану.

– Ты не ответил.

– Вопросы здесь задаю я, – нетерпеливо рявкает он, светлые радужки темнеют, приобретая оттенок предгрозового неба.

Ого, он все-таки умеет показывать зубы. Заметив у него на лбу бисеринки пота, Кая растерянно хмурится и, инстинктивно протянув руку, дотрагивается до пылающей кожи.

– У тебя жар, – побелевшими губами бормочет пчелка, скользнув ладонью по колючей щеке.

Внутри что-то болезненно щелкает, сердце сбивается с ритма, и дело вовсе не в прикосновении, шарахнувшем электрическим разрядом.

– Тебе показалось. – Низкий шепот поднимает волосы на ее затылке и бурю эмоций в груди. Сдвинув брови, Бут настороженно наблюдает за робкими действиями притихшей пчелки.

– Я не думаю. – Шумно сглотнув, Кая опускает взгляд на плотно облегающий плечи пиджак, застегнутый на все пуговицы. – Что с тобой, Бут? Ты болен или, может быть… ранен? – Мгновение – и она просовывает руку за полу пиджака.

Всего на одну секунду, потому что в следующую он буквально выворачивает ее запястье и, рывком перевернув на спину, наваливается сверху.

– Любопытство сведет тебя в могилу, – ледяным тоном чеканит Бут, бесстрастно глядя ей в лицо.