Улей. Трилогия - стр. 52
Так-то дело говорит. Возможно, ей стоит прислушаться. В данном случае у него нет стимула врать. Чем дольше живет пчелка, тем больше заработает «Улей» на ее содержании.
– Значит, завтра мой первый выход на большую сцену? – решив заключить временное перемирие с врагом, непринужденно уточняет Кая.
– Я провожу тебя за кулисы, – ухмыльнувшись, кивает Бут.
Уловив какое-то движение, девушка переводит взгляд на спину батлера и изумленно разевает рот. Плавно разъехавшиеся двери впускают в библиотеку ослепительно красивое создание женского пола.
В ней совершенно и гармонично всё, начиная с кончиков длинных темных волос и заканчивая носами дизайнерских туфель. Кая выросла в обществе, где красота и роскошь шли рука об руку, но даже среди именитых див не было никого, кто мог конкурировать с той, что прямо сейчас направляется к ней с лучезарной соблазнительной улыбкой на ярко-алых чувственных губах. В янтарных кошачьих глазах с густой тенью ресниц тлеет нечто теплое, безумно влекущее. Кая глупо улыбается в ответ, совершенно потерявшись в магнетическом обаянии прекрасной гостьи. Она кажется нереальной, словно сошедшей с пьедестала богов. Соблазнительное тело Венеры, умопомрачительное лицо Афродиты и воздушность нимфы…
Каю вдруг пронзает ясное озарение. Это же главная местная психопатка. Медея. Царица «Улья». Королева пчел. Девушка внезапно робеет, испытывая почти благоговейный трепет, становится неловко за свой нелепый клоунский комбинезон, который она выбрала специально, чтобы вызвать раздражение у своего тюремщика. На ее фоне Медея выглядит богиней стиля. Со вкусом подобранные безумно дорогие украшения не делают образ вульгарным, а придают ему лоска и изысканности. Короткий алый топ с глубоким вырезом демонстрирует сразу все достоинства фигуры. Идеальный пресс, тонкая талия, высокая полная грудь, длинная изящная шея, тонкие запястья, обхваченные широкими платиновыми браслетами, инкрустированными драгоценными камнями. О боги, этой женщиной можно любоваться вечно.
Плавно покачивая стройными бедрами, обтянутыми красной тканью зауженных брюк, Медея останавливается рядом с креслом Бута и по-хозяйски кладет изящную ладонь на его плечо. И хотя он не проявляет никакой реакции на прикосновение королевы, есть в этом жесте нечто такое, что вызывает в оторопевшей пчелке непредсказуемо бурную реакцию. В лицо ударяет кровь, заставив щеки пылать, в груди горит от нехватки кислорода, и хочется заорать во всё горло: «Руки прочь, сука».
Господи, что за дикая дичь с ней творится? Пусть хоть прямо здесь его оседлает, ей-то какое дело? Проглотив яростно рвущийся протест, Кая выжимает вежливую улыбку, больше напоминающую оскал.
Две пары глаз пронзительно и скрупулезно изучают ее ненормальную, парадоксальную реакцию, и, судя по снисходительно-понимающему блеску медовых глаз Медеи, она всё считала правильно, но загребущую ручонку убирать не спешит. Наоборот, продолжает ласково поглаживать плечо своего выдрессированного питомца, с надменным прищуром наблюдая за внутренними метаниями новенькой пчелки.
– Что ты с ней сделал, Бут? Крошка готова глаза мне выцарапать, – минуя приветствия, мелодично смеется темноволосая ведьма.
– Как и остальные двадцать пять пчелок этого уровня, – бесстрастно отзывается батлер, лениво опуская взгляд на судорожно вздымающуюся грудь взбешенной пленницы. – Кая, поздоровайся с Медеей. Ты просила меня устроить вам встречу, она здесь. – В его голосе проскакивает едва уловимое недовольство, породившее ростки сомнения в растрепанных чувствах Каталеи. Возможно, появление высокомерной суки для него такая же неожиданность, как и для нее, но тем не менее просьбу он передал. Значит, они обсуждали ее скромную персону. Интересно, в каком контексте?