Улей. Трилогия - стр. 13
– «Улей» может предложить мне что-то другое? – не отводя взгляд от горизонта, скептически уточняет прагматичная пчелка. В чем-то он прав. Так всё и было. Но, по крайней мере, она знала, кто и зачем устанавливал правила.
– «Улей» не признает никаких границ и способен нарушить все, что устанавливают другие, – в его голосе звучит непоколебимая уверенность, и Кая непроизвольно вздрагивает. Сжимается, как жалкая букашка, ощутив свежий бриз на своей коже.
Голубоглазый властелин уникальных пчел не шутит. Каким бы безумным ни был мужчина, стоящий рядом с ней, от его абсолютно несгибаемой веры в собственные слова ее бросает в холодный пот. Потому что… она ему верит.
– С границами понятно. Для вас их нет. То, что я оказалась здесь, – наглядное тому подтверждение, – вслух размышляет Каталея. – Расскажешь мне о сфере деятельности «Улья»?
– Это закрытая информация, Кая, – с сожалением отзывается Бут.
Удивительно, как легко ему удается достоверно разыгрывать искреннее сопереживание, создавая фальшивое ощущение отсутствия угрозы. Хорошо, что она это отлично понимает и не собирается вестись на завораживающие лживые речи.
– Сейчас тебе нужно сосредоточиться на себе и своем внутреннем состоянии.
– То есть тихо сидеть в своей клетке и не жужжать? – набравшись смелости, Кая поворачивает голову и смотрит ему в лицо.
Подвисает, снова словив пресловутый «вау-эффект». Другие девушки уже привыкли или это невозможно в принципе? Черт, преступление – иметь такие фантастические глаза. Ощущение такое, словно она и не отрывала взгляд от горизонта, а с разбега нырнула в прозрачную голубую бездну, в глубине которой резвятся золотые рыбки, исполняющие тайные желания.
– А ты сможешь не жужжать? – Идеально вылепленные губы трогает ироничная улыбка, и она автоматически сосредотачивает внимание на них, увязнув с головой, как… глупая пчела в нектаре. Преступление – иметь такой фантастический голос. Жар приливает к щекам, медленно расползаясь по всему телу и концентрируясь внизу живота. Приехали, вашу мать. Давай, идиотка, расползись перед ним медовой лужицей. Только не факт, что он не перешагнет, брезгливо скривив свои идеальные губы. Так что лучше подотри слюни и вспомни, что ты, вообще-то, жертва похищения, а не добровольная секс-игрушка. Хотя фантазия, конечно, занятная. Глупо врать, что ее никогда не посещали подобные мысли, учитывая, что с личной жизнью последние пять лет был серьезный напряг.
– Как я узнаю, что мне нужно делать? – сбросив эротическое помутнение, любопытствует Кая.
Интересно, а жало уникальным пчелам положено? И желательно со смертельным ядом, чтобы наверняка, с первого раза, а то, черт его знает, каким образом этот холеный красавчик в деловом костюме отсасывает мед у несчастных пчел, хотя, надо признать, что несчастными они не выглядели от слова «совсем».
– Поверь, ты узнаешь, – многозначительно произносит Бут, расплываясь в убийственно сексуальной улыбке. Сукин сын, да чтоб тебя! Что, черт возьми, творится с ее инстинктом сохранения? Он, что, совсем атрофировался от шока? Очнись, дурында, тебя украли, вывезли к черту на куличики и вряд ли выпустят отсюда живой.
– Почему я тебя не боюсь? – внезапно пронзает ее очередное неприятное подозрение. – Меня чем-то накачали или…
– Или я просто тебе нравлюсь. – Он легкомысленно пожимает плечами, послав ей лукавый взгляд.