Улан. Наследие предков - стр. 26
Выставил картины и Вольгаст – в России и Европе он считался художником достаточно высокого класса, пусть и "недоучкой". Ну а что делать, недоучка и есть – писал он только карандашами. Нужно сказать, что "настоящим" художником его считали не зря – благодаря попаданцу здесь появился добрый десяток необычных техник, так что пришлось даже поработать преподавателем в Художественной Школе. И кстати – его картины брали в основном сотрудники иностранных посольств. По мнению Грифича, значить это могло одно – что в Европе его картины ценятся намного дороже.
– Как всегда – великолепно, – благодушно сказал Пётр после выставки, аукциона и концерта, – много заработали?
– Точно не скажу, но что больше десяти тысяч, так это точно.
– И всё на Елизаветинское общество? – Вопросительно-утвердительно спросила Елизавета.
– Разумеется. Сейчас вот денег накопилось изрядно и мы с Измайловой подумываем о строительстве такой же больницы в Москве, но тут без тебя никак – вопрос серьёзный.
Императрица зарделась – ей очень нравились такие моменты. Ну как же – общество её имени, да вопросы без неё не решают… так-то она была женщиной весьма домашней и даже можно сказать – "курицей". Однако даже такую "наседку" время от времени требовалось ублажать лестью…
Глава седьмая
Владимир достаточно равнодушно относился к внешней атрибутике, но не мог не признавать её важность в глазах окружающих. Так что сообщение о том, что титул герцога Померанского отныне принадлежит ему по праву, было приятно. Пусть пока это только титул, но раз его признали, то не за горами и тот день, когда он сможет прирезать ещё один кусочек территории…
К примеру, "атака" юристов продолжалась и теперь в Шведской Померании ему принадлежало не два десятка, а почти полсотни владений. Владений в большинстве своём "игрушечных", но тем не менее. Да и признание титула герцога Померанского открывало новые горизонты в деле возвращения владений.
Отпраздновать такое событие решено было большим приёмом и сияющая Наталья с очаровательной улыбкой и сияющими глазами, радостно приветствовала гостей.
– Ваше величество, – несколько чопорно поприветствовала она Елизавету.
– Ах, оставь, – отмахнулась та и расцеловала женщину в обе щеки, – теперь ты практически августейшая особа и зови меня просто сестрой![24].
Всё верно, титул герцога Померанского – заявка серьёзная…
Засмущавшаяся Наталья и раньше была с императрицей в неплохих отношениях, так что вскоре они щебетали о чём-то своём. Рюген невольно услышал разговор – это были детские болезни и проказы, загруженность мужей работой… Улыбнувшись, он отошёл в сторонку, а точнее – в сторонку отвёл его Пётр.
– Герцог…, – задумчиво сказал он, – теперь всё по взрослому…
– Брось, ты всегда будешь для меня старшим братом, – твёрдо сказал ему Грифич. Поговорили немного на нейтральные темы, но видно было, что императора что-то гнетёт.
– Ты понимаешь, что теперь твоя жена не может владеть поместьями? Раньше мог как-то закрывать глаза – сам понимаешь, Рюген и Вольгаст – не настолько серьёзные титулы и владения, чтобы ты что-то всерьёз решал в европейской политике.
Пётр закусил губу и серьёзно посмотрел на принца.
– Понимаю, – медленно сказал тот, – мы с тестем уже обсуждали этот вопрос и я решил вернуть поместья в род Головиных. Ну а мне деньгами отдадут.