Укротитель: Поводырь чудовищ. Защитник монстров. Истребитель тварей (сборник) - стр. 104

– А, спаситель, проходи, – призывно махнул рукой принц и повернулся к сидящему на раскладном стульчике рыцарю. – Вот, дядя, а ты говорил, что от поводырей нет никакой пользы.

– Я так не говорил, – проворчал в шикарные усы обладатель двух малых косиц в черных волосах. Судя по внешнему виду, рыцарь принадлежал к чисто кельтскому роду, а значит, был братом королевы.

– Повторять то, что ты говорил о поводырях, в присутствии моего спасителя будет как минимум неблагодарно. Тебя зовут Владислав?

– Владислав Воронов, ваше высочество.

– Славянин?

– Не уверен, ваше высочество. Я сирота и своих корней не знаю, как и того, кто дал мне такое имя.

Прости, отец, но не рассказывать же принцу о переносе из другого мира. Хватит того, что об этом знает верховный хорох.

– Впрочем, это не суть важно. На том холме ты оказался очень вовремя.

– Как и викинги, – позволил я себе вставить уточнение.

– Но если викинги спасли мне жизнь, то ты избавил от более позорной участи.

После случая в таверне с моей беспомощностью под влиянием мага я прекрасно понимал, о чем говорит принц.

– Это мой долг.

– Согласен, что никак не отменяет моей благодарности. Я не стану оценивать свою жизнь в золотых гривнах, как и не могу возвести тебя в дворянское достоинство, но это может сделать мой отец. И уверен, как только мы доберемся до столицы, ты станешь эрлом или, если тебе так привычнее, боярином Вороновым.

Честно говоря, в тот момент эта новость как-то не впечатлила меня. Для любого человека, выросшего в демократическом обществе, дворянство, конечно, выглядело привлекательно, но оно наверняка подразумевало кучу обязанностей. По крайней мере в моем понимании этого явления.

– Благодарю, ваше высочество.

– Что-то он не выглядит обрадованным, – прогудел дядюшка принца.

– Потому что настоящие воины не так падки на власть, – не совсем верно истолковал мою реакцию принц. – К тому же, думаю, он просто в шоке. Владислав, дворянство и собственные земли станут благодарностью от моего отца. От меня же прими этот перстень.

Я подошел к принцу и взял из его рук простенький серебряный перстень.

Понятия не имею, что при этом нужно делать, возможно, целовать руку, но я просто шагнул назад и, приложив к сердцу руку с зажатым в ней перстнем, поклонился.

– Это не простая безделушка. Перстень даст тебе доступ ко мне в любое время, а я в свою очередь выслушаю любую твою просьбу и выполню ее, если это будет в моих силах. Возможно, у тебя уже сейчас есть что пожелать?

– Нет, ваше высочество. Вы совершенно правы. Вот так вот сразу разобраться в своих сокровенных желаниях может только наивный мечтатель либо откровенный дурак.

Принц улыбнулся моей шутке и небрежным жестом отпустил восвояси.

Ну и что мне теперь делать? В смысле прямо сейчас. Суть происходящего только начала доходить до моего шокированного сознания.

Что в плюсах? Насколько я помнил из рассказов Олана, благородное сословие служит по велению совести. За красивыми словами скрывались довольно интересные юридические нюансы. Всех дворян король мог призвать на службу, но не более чем на девять недель в году, конечно не считая времени, когда идет война. Если не ошибаюсь, мои кабальные десять лет растворяются и превращаются в пожизненное, но не такое уж обременительное служение.

Не всем так везет. Тот же Олан может служить в рядах поводырей, пока ему это не надоест, и в любой момент уйти в отставку. А вот у Берислава и других моих неименитых коллег контракт висит на шее, как рабский ошейник, – корпус не имеет особого желания обучать кого-то без полной отдачи.