Укроти мое сердце - стр. 25

Дверь каюты циклопа отличалась не только размерами, но материалом. Обитая железом, громоздкая, с резной ручкой в виде черепа — угрожающая снаружи. Но обтянутая изнутри нежно-розовой тканью в голубой цветочек.

Таким же был и сам Ирон: страшным снаружи и мягким и добрым внутри. Услышав стук Хана, он вышел на порог, заслонив каюту своим широким туловищем. Оскалил внушительного вида клыки.

— О-о-о, наша кошечка пожаловала, — поприветствовал меня, неподобающе мягким для такого гиганта тоном. — И командира с собой привела.

— Вообще-то наоборот, — недовольно буркнул Хан. Указал на мой порванный костюм и пожаловался: — Пантере снова нужна твоя помощь.

Я развела руками и изобразила на лице вселенскую скорбь. Весь мой вид говорил о том, что я о-о-очень сожалею.

— Проходи-проходи, девочка, — пригласил Ирон.

Пропустил меня вперед и снова заслонил дверной проем, преграждая Хану путь:

— Оставишь ее ненадолго? Потом сам отведу в каюту.

Пусть я не видела Хана, но буквально почувствовала, как его перекосило от злости. И все же возражать он не стал.

— Через час у Пантеры новая репетиция, — предупредил и удалился.

Я зашла за установленную в уголке ширму, стянула костюм, замоталась в покрывало. Вышла и взобралась с ногами на кресло, по размерам не уступавшее трехспальной кровати.

Ирон забрал костюм, осмотрел дыру.

— Хорошо постаралась, молодец, — сообщил с ноткой восхищения в голосе.

— Старалась, — хихикнула я в ответ.

Прежде чем приняться за починку, Ирон заварил нам чай. Точнее, приготовил напиток из ароматных трав, сдобренный сладким на вкус молоком.

Я молча наблюдала за его действиями. Терпеливо дожидалась, пока начнет разговор первым. Хотя любопытство и интерес царапались изнутри остренькими коготочками.

В первую нашу встречу Ирон рассказал мне о жизни в цирке больше, чем Хан за все дни нашего знакомства. Крупный и неповоротливый, циклоп не любил суетиться и даже разговаривал на тягучем, точно кленовый сироп, языке. Если бы не волшебный микрочип, мне бы ни за что не разобрать такую речь.

А вот о прошлом — своем и других членов команды — Ирон не любил рассказывать. На мои вопросы отделывался молчанием. И надолго уходил в себя, точно погружаясь в полудремотное состояние.

Зато он поведал мне о моей предшественнице, пантере с Киона. Она прожила на корабле больше десятка лет, и Хан был к ней очень привязан.

— Теперь понятно, почему он назвал меня так, — сказала я тогда. И спросила: — Но почему новую пантеру Хан искал на Земле, разве не лучше было бы вновь отправиться на этот Кион? И выбрать особь, похожую на ту, что погибла?

Ирон покачал головой и едва не пустил слезу:

— Пантеры Киона — вымирающий вид. Их родная планета погибла, а в неволе эти грациозные кошки очень редко размножаются. На их котят очередь расписана на столетия вперед.

— Тогда как к Хану попала прошлая питомица? — тут же спросила я.

— Это долгая история, — уклончиво отозвался Ирон.

Развернулся ко мне вполоборота, усердно делая вид, что всецело поглощен штопкой. Плотно сжал губы, словно опасаясь, что лишние слова вырвутся наружу.

— И ты, конечно же, ее не расскажешь?.. — немного поддразнила я.

— Не люблю вспоминать трагичные моменты, — вздохнул Ирон. — Скажу лишь, что Хану пантера досталась в наследство. От погибшего сородича.