Укрощение капитанской невесты - стр. 20

– Привет, артистка! – широко улыбаюсь я. – Но Станиславский говорил: «Не верю»!

– Она затравлено смотрит на меня.

– Ты ведь сразу узнала меня в клубе, так ведь? – прищурился я.

Она молчит. А я протягиваю руку к ее парику, теперь я вижу, что это парик, и стягиваю его. Вместе с париком стягивается резинка, удерживающая тяжелые пряди в хвосте. Светлые волнистые волосы распадаются. Черт! Красивые у нее волосы, впрочем, не только волосы. Она кусает свои пухлые губы и съедает эту отвратительную помаду. Как ей удалось сделать из себя чудовище? А я тоже хорош! Ведь помнил ту красивенькую малявку, которая пять лет назад вскружила мне голову. Почему я сразу, еще там в спорт-баре, не узнал ее? Она меня точно узнала, поэтому и поехала с «незнакомым» мужиком к нему на квартиру.

– Чего молчишь, кукла? – начинаю злиться я. – Дурака решила из меня сделать? Даже свою мать подговорила. Интересно, что ты ей наболтала? Что переспала со Стрельцовым-младшим и не хочешь, чтобы он тебя узнал? Молодца! Небось специально затащила меня в постель?

Она гневно сверкает зелеными глазищами.

– А ничего, что это была полностью твоя инициатива?

– Да, – соглашаюсь я, – но ты не послала меня на три буквы, а должна была, так как мужика у тебя до меня, не было. Ты же в лифте тряслась, как заяц. Удивительно, что я не понял все о тебе, иначе сразу бы отправил тебя домой, к мамке. А может ты хотела от меня залететь, чтобы затащить меня в загс? Так я не по тем делам, детка.

Она вырывает свою руку из моей, которую я оказывается крепко держу.

– Да пошел ты на эти самые три буквы, – шипит она, резко разворачивается и хочет уйти.

– Грубо, – усмехаюсь я и удерживаю ее за руку. – Нам нужно выяснить один очень важный вопрос.

– Только один? – уточняет Ника. – Какой?

– Ты предохраняешься? – прямо спрашиваю я.

– Чего? – растерянно переспрашивает она.

– Понятно, – вздохнул я. – 72 часа еще не прошло, поэтому поехали.

– Куда? – она оторопело уставилась на меня.

– В аптеку, милая, в аптеку, – поясняю я. – Куплю тебе противозачаточные таблетки, Постинор называются. И лично прослежу, чтобы ты выпила. Сюрпризы мне не нужны.

Ника поджала свои пухлые губки.

– Представь, я тоже не мечтаю, в восемнадцать лет стать матерью, причем от такого конченного придурка, как ты. Поехали.

Меня немного разозлило сравнение с «придурком», но я проглотил это. Мы зашли на веранду, где Виктория и отец пили кофе, а на самом деле целовались, и даже не заметили, как мы вернулись. Я громко кашлянул. Они сразу отпрянули друг от друга.

– Бать, – позвал я, – мы с Никой прокатимся немного на машине, скоро вернемся.

– Только недолго, – подала голос Виктория. – И я рассчитываю на вас, Артем, – она немного понизила голос. – Надеюсь, вы понимаете меня?

Я дурашливо поднял две ладони вверх.

– Конечно, Виктория, не волнуйтесь. Верну вашу дочь в целости и сохранности через час.

Я крепко ухватил девчонку за руку и потащил к машине.

– Эй! – возмутилась она. – Не тащи меня, как бульдозер. Я сама в состоянии идти, и отпусти мою руку. Кстати, насчет того, чтобы вернуть меня в целости и сохранности, сомневаюсь, что у тебя получится, – язвительно добавила она.

– В смысле? – я даже остановился.

– В смысле, что в целости уже не получится, целость нарушена.

– Охренеть! – прокашлялся я, – тебя палец в рот не клади.