Украсть Альфу - стр. 17
9. Глава 8. Сайдар. Порывы волчьей души
Только что крепко спавший Сайдар очнулся так резко, будто рядом выстрелили из пистолета. Сел, озираясь по сторонам, но ничего не увидел — тьма стояла хоть глаз выколи. Услышал тоже немного — обычные звуки для ночи в лесу. Ухали совы, стрекотали ночные насекомые, где-то тявкала лиса, и прошлогодняя листва хрустела особенно громко под его уже человеческим, белеющим в темноте телом.
Сайдар выбрался из-под куста, где, очевидно, волк нашёл себе ночное убежище, смахнул мусор с волос. Без особой пользы для понимания, где оказался, разглядел стволы ближайших деревьев. Остальное надёжно терялось в ночи.
Новолуние же. Высоко над головой сияли далёкие звёзды, а под кронами дубов, берёз, елей и сосен стояла мгла.
Сайдар принюхался и скривился — от рук несло запёкшейся кровью. Похоже, проголодавшийся за день волчара добыл себе зайца. Засохшая на подбородке кровавая корка и тяжесть в желудке честно и без прикрас поведали про несчастную заячью долю.
С другими оборотнями — Сайдар слышал — такое случалось, но сам он в жизни не ел добытых животных сырыми. В молодости мог притащить домой оленя или кабана, но для того, чтобы их приготовили и уже поджаренными подали на общий стол.
Да уж, вот это — настоящая потеря контроля. Сайдар и не думал, что можно настолько забыться в волчьих инстинктах. Когда-то, да, он вставал посреди ночи и, не помня себя, ходил рядом с дверью в спальню брата. Но то было ночью со сна, в тоске по истинной паре, и длилось минуты. Тут же на волю вырвались инстинкты засидевшегося на цепи зверя, и целый день тот творил то, что хотел, без единого проблеска здравой мысли или осознания себя человеком.
Нечётко и смутно, будто акварельным рисунком, смытым с бумаги струёй воды, Сайдар помнил, как днём куда-то бежал, валялся в траве, выл, драл деревья, метил территорию, за кем-то охотился.
Не для того он появился на территории Чернолеских, чтобы зайцев гонять по кустам и так явно показывать своё присутствие здесь. После таких выкрутасов его найдёт любой следопыт, включая охотников из обычных людей, даже не оборотней.
Это может случиться в ближайшие дни или даже сегодня — кто-то из стаи пробежится по лесу, почует след чужака, и на него откроют охоту. Итог заведомо ясен — одиночка против стаи не воин, и вся многолетняя подготовка, планы мести окажутся только мечтами.
Придётся решать. Либо прямо сегодня, рискуя уже быть раскрытым, пробраться в логово Чернолеских, либо скорей уезжать, чтобы вернуться сюда через какое-то время.
Второе разумней. Отступив, он мог тренировками вернуть себе контроль над волком и приступить к делу, не допуская столь глупых ошибок.
Сайдар Таиров по прозвищу Сфинкс всегда сохранял хладнокровие в любых ситуациях, умел выжидать тот самый момент и побеждал раз за разом, убирая за скобки эмоции.
Другой вопрос, что поступать так, как привык, он сейчас не хотел. У него душу на части рвало от желания со всем поскорее покончить. Хотелось рискнуть. Ведь не поймали за день, не обратили внимания, хотя он драл глотку воем, и его, скорее всего, могли слышать рядом с усадьбой.
Пройдясь туда-сюда в темноте, Сайдар решил, не теряя время зря, попробовать обратиться ещё раз. Но теперь, осознавая возможные последствия, сделать это с умом.