Украинская трагедия. Технологии сведения с ума - стр. 9

Свободный рынок не означает появление свободного потребителя. Пример информационной гонки XXI века показал прямую зависимость между ростом вычислительных возможностей, падением общего уровня образования и утратой целых квалификаций. Несмотря на развитие строительных технологий, не факт, что в наше время живут архитекторы и мастеровые, способные построить новый Исаакиевский собор или Большой театр. Технологии вроде развиваются, а наши дома все больше похожи на инсулы – жилища римских плебеев.

Аналогичным образом обстоят дела с медиапотоками и информационным воздействием – оно уже избыточно для современного человека. Тем, кто интересуется данной темой, рекомендую книгу Евгении Стуловой «Четыре всадника информационного Апокалипсиса».

Рядовой гражданин каждый день пропускает через себя такой объем информации, который 10 лет назад пропускал профессиональный новостной редактор. В таком потоке не может существовать ни один любитель, поэтому вокруг человека формируется четыре медиаконтура: два в физической и два в медиареальности.

Контур 1, «личный», – родные и близкие, друзья, с которыми все обсуждаешь максимально откровенно.

Контур 2, «социальный», – рабочий коллектив, клубы по интересам, хобби и т. д.

Контур 3, «традиционный», – классические СМИ (ТВ, радио, информагентства, газеты).

Контур 4, «коммуникационный», – СМК, социальные сети и мессенджеры.

Как человек делает выводы о том, что происходит в мире? По следующему принципу: что ему сообщают СМИ, о чем пишут в соцсетях и что он слышит от своего так называемого круга общения. Круг общения даже самого общительного человека – сотня человек. Если говорить про соцсети, то больше сотни новостных лент тоже не прочитаешь – это физически невозможно.

У среднестатистического человека круг общения – 20–30 человек, круг семьи – 3–7 человек, а самое массовое хобби редко охватывает больше дюжины людей. Итого в физической реальности в среднем 30–50 человек, с которыми мы можем обсудить важные новости и чье мнение способно на нас повлиять.

И когда одновременно во всех четырех медиаконтурах на человека обрушивается один и тот же когнитивный удар, его просто сбивает с ног, мышление коротит, а мозг плавится. Он начинает воспринимать информацию в черно-белой гамме. И самое главное – поддаваться эмоциональным порывам.

Когда тебя на работе все спросили: «Как там наши, опять не взяли Киев?» и «Не слышал, что там Навальный[2]?». Затем невзятым Киевом и здоровьем Навального поинтересовался партнер, когда вы говорили по телефону, а после напомнил телевыпуск новостей за обедом. Стоя в вечерних пробках вы слушали по радио модного политолога, который доказывал, что лучший выход для России – обменять Навального на Киев. За семейным ужином разговор, естественно, зашел сами знаете о каком городе и человеке. Добавьте к этому вечерний звонок мамы, которой подруга прислала «ужасный ролик, где черт знает что творится под Киевом, а у Навального вообще СПИД – он его от негров в Америке подцепил». Финалом дня будет сообщение от одноклассника: «Ты это видел?» – с видосом, просмотренным 10 раз и обсужденным с мамой 15 раз.

Когнитивный удар наносится через все возможные коммуникационные каналы современного человека. По большому счету, мы имеем дело со старой доброй паникой. Однако в XXI веке мозг человека сильно изменился. Вернее, не сам мозг, а его способность отделять истину от лжи. Мышление не справляется с обработкой информации и отключает рациональное восприятие. Запускается эмоциональное восприятие информации по совершенно иным критериям: человек ориентируется на то, какую эмоцию приносит ему та или иная информация.