Укради мое сердце - стр. 2
– Да помоги же, идиот, чего застыл там? – рычит она, не смотря в мою сторону, а потом бьет посетителя клуба по голове металлическим подносом.
Раздается звон, ругань и угрозы.
Уволят, на байк свой поспорить могу, что сегодня же ее уволят.
Он заносит руку, чтобы ударить девушку, но я успеваю оттолкнуть ее в сторону, а потом со всей силы бью его кулаком по роже.
Он шатается, упирается рукой о стену, чтобы удержать равновесие, а второй вытирает с подбородка текущую изо рта кровь.
Я уже говорил, что сегодня не в настроении, правда? И что неделя у меня выдалась отстойной? Так вот, сейчас именно тот момент, когда можно выместить всю свою злость на таком мерзавце, как этот качок.
– Ты ещё пожалеешь об этом! – рычит он и двигается в мою сторону.
– Перестаньте! Охра-а-а-на! – кричит девчонка, поворачиваясь в мою сторону так, что теперь я могу рассмотреть ее лицо.
Огромные голубые глаза, взирающие на меня с испугом, пухлые губы, вздёрнутый кверху носик и такие знакомые черты, что сердце пропускает удар. Приглушённые звуки музыки вдруг исчезают, и я словно попадаю в вакуум, а время вокруг застывает.
Я узнал её не сразу, всё-таки в последний раз мы виделись лет пять назад. Она тогда была угловатым подростком, а я — коротышкой. И ладили мы, мягко говоря, не очень.
– Ромашка? – говорю пораженно, понимая абсурдность своих доводов.
Нет, Вероника наверняка нежится сейчас на лазурных берегах или готовится к новому семестру где-нибудь в Лондоне. Эта девушка просто не может быть ею. Да, похожа! Да, до одури похожа, но это не она. Не Ника. Не в стриптиз-клубе в роли официантки.
Глаза девушки расширяются от удивления, и я понимаю, что нет, не показалось, это и в самом деле чертова Ромашкина!
Не знаю, узнала ли она меня, но по ее изучающему меня взгляду, по тому, как нервно она закусывает нижнюю губу и с какой силой сжимает в руках поднос, понимаю, что таки да, узнала.
Пока мы пялимся друг на друга, не в силах поверить в такое стечение обстоятельств, мне в нос прилетает удар. Я слышу неприятный хруст в переносице и падаю на спину.
Черт, только не нос! Только не сломанный нос!
Всего несколько секунд, и я прихожу в себя. Быстро вскакиваю с пола и набрасываюсь на этого придурка.
Черт, теперь мне точно удвоят, а то и утроят срок домашнего ареста!
Мы катаемся по полу, дубасим друг друга и рычим. Два альфа-самца, которые борются за внимание самочки – вот как я бы назвал это.
Мне захотелось вдруг в глазах Ромашкиной быть настоящим мужиком, который умеет постоять и за девушку, и за себя. Показать, что я уже не тот коротышка с последней парты, которого она любила донимать.
Бью кулаком в лицо противнику, а в голове все мысли о Ромашкиной. В живот прилетает удар локтем, а мысли о Ромашкиной. Ее огромные испуганные глаза никак не хотят уходить из моей головы, а когда думаю о том, что этот тип прикасался к ней своими грязными лапами, хочется бить его головой о стену. Раз за разом, без остановки.
Вероника, кажется, что-то кричит, пытается разнять нас, но нет, нас уже не остановить. Два быка на арене, не иначе.
Все заканчивается тем, что наконец-то появляется охрана. Нас разнимают, и если я успокаиваюсь, понимая, что все, этого вполне достаточно, то мой противник наоборот.
– Я найду тебя, молокосос, найду и грохну, – выплевывает на пол кровь, смотря на меня своим бешеным взглядом, и пытается вырваться из захвата охранника.