Украденный атом - стр. 7
Гусейнов на ломаном немецком пообщался с барменом, и тот быстро понял, чего от него хотел этот тип. Прапорщик уж точно был здесь не первым, кто распродавал всякое армейское имущество. Бармен кивнул на пустой столик у стены и предложил посетителю подождать. Гусейнов в предвкушении триумфа заказал кружку пива и расположился на широкой лавке.
В этом городе хватало людей, орудующих на черном рынке. Это не привычные ряды, пестрящие фруктами и пряностями. Здесь происходит торговля иного порядка. Случайным посетителям тут не место. Ты не можешь просто пройтись по прилавкам и попросить взвесить десять килограммов автоматов Калашникова или пистолетов Макарова. На таких рынках обычно предложение рождает спрос, а не наоборот.
Двое крепких ребят подсели к нему спустя пятнадцать минут ожидания. Их рожи были определенно арабскими. Сели они так, что просто встать и выйти, минуя их, Гусейнов не мог.
– Привет, друг! – на ломаном русском пробасил один из этих людей. – Дагестан? Азербайджан?
– Я из Баку.
– Ну и хорошо. У тебя есть что-то очень интересное на продажу?
– Есть, – ответил прапорщик. – Очень интересное! Хороший товар, редкий. Ценный! Ядерные мины!
– Нам это любопытно, – сказал второй. – Но тут не стоит говорить о делах. Давай покатаемся по городу.
Гусейнов чуть поразмыслил. Да, эти ребята, конечно, были правы. Такие крупные дела на виду не делаются. Он согласно кивнул и встал из-за стола.
Едва компания покинула помещение, бармен, слышавший этот разговор, вытянул из-под стола телефон и набрал номер. Дождавшись ответа, он что-то быстро затараторил на языке, в котором знающий человек узнал бы турецкий, замолчал, бросился к окну, запомнил номер автомобиля, отъезжающего от бара, и поспешил обратно.
На площади Гусейнова уже ждал серый «БМВ». Внутри оказался еще один человек, больше походивший на японца, нежели на араба. Он лишь молча кивнул технику-прапорщику, когда тот устроился на заднем сиденье.
Машина тронулась. Свет фар рассекал ночные улицы Мюнхена. Все молчали. Гусейнов задумчиво смотрел в окно.
Когда автомобиль вдруг свернул на огороженную стройплощадку, его стали одолевать сомнения касательно намерений этих вот потенциальных покупателей. Мало ли что у них на уме, а вокруг ни души.
– Мне надо бы товарищу позвонить, договориться по поводу доставки товара, – промямлил Гусейнов, пытаясь на ходу открыть заднюю дверцу.
– Что за товарищ? – хмуро осведомился араб, сидевший впереди.
– Ну не один же я такой ценный груз увел.
Машина остановилась. Арабы вышли из нее и начали шептаться. Японец в это время мерил взглядом Гусейнова.
Наконец совещание закончилось. Дверца машины распахнулась.
– Выходи! – заявил один из арабов.
Прапорщик резко распахнул дверцу, заехал ею по животу араба, выскочил из машины и припустил в сторону въезда на пустырь.
Вслед ему громыхнули несколько выстрелов. Но они быстро прервались руганью японца. Видимо, тот требовал взять живьем человека, продающего ядерные мины.
Гусейнов шмыгнул в темноту, к строящемуся дому, выхватил пистолет, отобранный у Грицука. Он выглянул из-за угла и в свете фар «БМВ» увидел арабов, приближающихся к нему. Прапорщик дважды выстрелил, не попал и нырнул в укрытие. Он ожидал ответного огня, но его не последовало. На строительной площадке воцарилась тишина, нарушаемая лишь свистом его собственного дыхания.