Украденная жена - стр. 7
— Неважно себя чувствую… — бормочу Филатову, беру его за руку и спешу утянуть подальше отсюда.
Мы быстро идем по коридору, а меня охватывает дрожь. Трясет настолько сильно, что зубы начинают клацать. Золотистые вензеля на стенах сливаются в мутное пятно. Стараюсь держать непринужденную маску —получается плохо. Пальцы на руках превращаются в ледышки.
Влад замирает у входа в банкетный зал каменной глыбой, потом тянет меня на улицу:
— Едем домой.
Спрашивать почему — бессмысленно. Я вновь вернусь в ад, из которого нет спасения.
В холле расположились остатки еще не до конца опьяневшей буржуазии. Ненавистные притворщики и вруны, прогнившие до мозга костей, как и мой супруг. Это его напыщенное окружение подобно безвольным марионеткам. Они приклоняются перед Филатовым, боятся лишний раз переходить ему дорогу. Одна неверно сказанная фраза — и Влад тактично улыбнется, возможно, даже позволит себе рассмеяться, но рассвет ты уже никогда не увидишь. Все произойдет тихо и незаметно, без посторонних глаз — Филатов умеет тихо совершать кровавые расправы.
«Радоваться надо, — говорят мне женщины, — у тебя такой надежный и могущественный супруг».
Нет. Власть дает безграничные возможности. Деньги решают проблемы. Но всему есть расплата, и цена ей — совесть.
Влад идет уверенной, присущей военным походкой. Фальшиво улыбается, останавливается у гардероба. Он помогает мне надеть манто, как заботливый муж. Кладет руку на мою поясницу, но я не чувствую тепла и нежности от этого жеста. Напротив — каждое прикосновение Влада сковывает тело словно терновыми прутьями.
Мы прощаемся, и Филатов отпускает водителя — сам хочет сесть за руль. Да, он выпил, но прекрасно себя контролирует. Как и всегда, впрочем. Каждое слово, действие и даже мимика тщательно просчитана, вся его жизнь продумана до мелочей во избежание непредвиденных осечек.
Усаживаюсь на переднее сиденье белоснежного авто. Муж обходит его спереди и занимает водительское место. Салон тут же пропитывается приторным запахом одеколона Влада, жжет ноздри, но вида я не подаю. Как всегда, абстрагируюсь, превращаюсь в бездушную куклу. Под оглушающий рев мотора машина резко трогаемся с места. Я вскрикиваю.
— Страшно? —раздается холодный, как реквием, голос мужа.
Он до отказа выкручивает руль вправо, потом в обратную сторону. Вытворяет на дороге то, от чего седеют волосы у обычных водителей. Влад может себе это позволить. Эта груда железа не основная в автопарке супруга. Ее номера не так знакомы.
— Да, — тут же соглашаюсь.
Отказов Владислав Андреевич не понимает и будет запугивать до тех пор, пока у меня слезы из глаз не польются. А он снова обвинит в трусости. Вот так.
— Пристегнись, — хрипит муж, — ты такая беспомощная, Варя, кто еще сможет о тебе позаботиться? Совершенно не приспособленная к жизни.
Успеваю накинуть ремень до того, как нам наперерез, будто ниоткуда, на сумасшедшей скорости вылетает серебристая тачка. Пересекает двойную сплошную, скользит, резко тормозит — я замечаю искры и темный дым на стертых шинах.
Влад хмурит брови, он взбешен от такой наглости. Делает глубокий вдох и покидает салон. Я готова провалиться сквозь землю, потому что по ту сторону лобового стекла вижу довольную физиономию, шаткую от алкоголя походку и надпись на футболке «Хрен вам».