Украденная для шейха - стр. 17
Слышу, как он выдыхает. Вставляет факел в специальный держатель на стене.
Разворачивается на пятках, начиная отдаляться.
И страшно становится.
Неужели этот варвар и вправду оставит меня здесь? Одну? Практически голую?
Да я уже к вечеру замёрзну насмерть. Превращусь в сосульку.
Окоченею.
По плечам – мурашки размером с кошку. Пальцы ног леденеют. Икры сводят судорогами.
И я осторожно подхожу к топчану. Залажу на импровизированную кровать.
Поджимаю ноги.
Шаги шейха уже давным-давно не разносятся эхом по темнице. Он ушёл. Оставил меня здесь.
Запер, чтобы сделать покорной.
Но пусть не надеется. Я лучше умру, чем склоню перед ним голову!
Хотя нет, смерть в мои планы явно не входит. Я выберусь. Убегу.
Меня ждёт муж…
Вскакиваю, подстёгиваемая азартом. Начинаю обследовать стену. Шарю пальцами по каменной кладке.
Это, конечно, бред, но во всех фильмах так было. Должен же быть какой-то потайной ход.
Просто не может не быть!
Перемещаюсь дальше и дальше по стене. Вглубь камеры. Сбиваю ноги в кровь, напарываясь на какую-то ржавую посудину.
Ойкаю. Стараюсь не заскулить от боли.
И неожиданно ощущаю рядом с ногой что-то пушистое. Нагибаюсь, оглядывая серый комок шерсти.
Гадаю, откуда он взялся.
И неожиданно понимаю. Это не комок! Это…
− Крыса! – Взвизгиваю, подпрыгивая на месте.
Несусь к решётчатой двери как спасательному кругу. Наступаю на что-то колючее. Вздрагиваю от острой боли в стопе.
И запинаюсь о неровность каменной кладки.
Взмахиваю руками, пытаясь устоять на месте. И лечу вниз. На пол темницы.
Со всего размаху впечатываюсь в каменную кладку. Взвываю как побитая собака. Разбиваю колени.
− Ой, нога… - Всхлипываю от боли.
И пытаюсь ползти. Потому что сзади что-то шуршит.
Преследует.
И я даже обернуться назад боюсь.
− Доигралась? – Сильные руки рывком поднимают меня вверх.
Как на скоростном лифте. Лицом к лицу.
И я не могу сдержать радостного всхлипа. Жмусь к шейху Камалу, пачкая его белоснежное одеяние своей кровью.
− Там… Там крыса… Огромная! – Захлёбываюсь слезами.
− То есть, ты испугалась животного? – Он, кажется, не верит.
Выносит меня из камеры на руках. С раздражением захлопывает дверцу.
− Расшиблась? – Осматривает кровоточащие раны в свете горящего факела.
Цокает языком. Морщит нос.
− Я… Немного… - Киваю.
Закусываю губу, потому что раны саднят. Кровоточат.
А ещё правую стопу печёт. Как будто пропорола чем-то.
− Я могу вернуться в темницу… - Начинаю, когда мужчина в два прыжка достигает лестницы. – Только обработать раны нужно…
− Упрямая, да? Строптивая? – Огнеопасный взгляд останавливается на моём лице.
Впечатывается в глаза. Опаляет.
Так, что ни вздохнуть, ни ответить что-то, я не могу.
− Покажешь свою страсть в постели. Думаю, мне понравится.
Молчу. Смотрю на этого варвара из-под полуопущенных ресниц.
Дрожу, когда до меня доходит смысл сказанного. Пытаюсь отстраниться.
Но он крепко держит.
Прижимает к себе как самую большую драгоценность. Взбирается по лестнице со мной на руках с крейсерской скоростью.
Будто я пушинка. Не вешу ничего.
Как древний человек, укравший для себя самку.
− Не дёргайся, Асия. – Перехватывает меня удобнее. – Обними за шею.
Разум протестует. На щеках – жар.
Но я понимаю, что по узкому тоннелю по-другому пройти не получится. Приходится повиноваться.
Вжаться в мужское тело. Затихнуть.